Священные речи. Похвала Риму

76. Некоторые мои друзья, словно желая меня ободрить, хотя в этом и не было нужды, решили рискнуть и последовать моему примеру. Обмазавшись грязью и выдерживая порывы ветра, я обежал вокруг храма и, подбежав наконец к колодцу, омылся из него. А среди друзей моих одни сразу повернули обратно, других схватила судорога, их поспешно отнесли в баню, и они лишь с большим трудом отогрелись. А я после этого наслаждался весенним днем.

77. В другой раз, зимой, когда стоял мороз и дул ледяной ветер, Бог повелел мне взять грязь, обмазаться, сесть во дворе священного гимнасия и призвать Зевса Величайшего и Лучшего. И это произошло при многих очевидцах.

78. Был еще один случай, удивительный ничуть не меньше вышеназванных. Сорок дней я лежал в лихорадке. Многие гавани замерзли, и побережье от Пергама до Элей так и надвигалось на плывущего. В это время Бог повелел мне встать с постели, надеть хитон, и не какой-нибудь, а льняной, а затем выйти и омыться в источнике.

79. Найти воду было нелегко, так как все замерзло. Источник сразу застыл и стал похож на ледяную трубку. И сколько бы в него ни наливали теплой воды, она тотчас застывала. Но я все-таки омылся в этом источнике, а для тепла мне оказалось достаточно льняного хитона. Все остальные замерзли гораздо больше, мне же только помогло длительное пребывание возле храма.

80. Точно так же зимою я постоянно ходил босиком и укладывался на ночь во всех местах святилища — и под открытым небом, и где придется, а чаще всего на дороге к храму, под самой священной лампадой Бога. Плащ без хитона я носил не знаю сколько дней. А сколько раз Бог велел мне омываться водой рек, источников или даже моря — и прежде, и потом, то в Элее, то в Смирне! А в какое время происходили все эти купания! Всего этого, пожалуй, и не расскажешь.

81. Когда же недавно Бог послал меня в Эфес выступить с речами, то на третий день пути мы попали под дождь. На другой день Бог сам велел мне оставаться на месте, и сразу после этого пошел дождь. Так было не только в тот день, но и на следующий, и то же самое я предсказывал своим спутникам. Но они решили идти вперед, особенно когда увидели людей, спешивших нам навстречу. Те шли в Пергам на праздник, но, увидев нас, бегом повернули в Эфес.

82. Так это произошло. А через несколько дней, после того как я, попав под дождь и оказавшись в Эфесе, состязался там в красноречии, Бог повелел мне совершить омовение и в холодной воде. И я омылся в гимнасии около Коресса.[82]

Очевидцы же удивлялись этому омовению не меньше, чем моим речам: ведь и то, и другое было от Бога.

Речь третья

1. Я пребывал в Адрианах,[83] так как Бог послал меня туда. В то время меня постоянно беспокоили многочисленные недуги: я не мог ни есть, ни усвоить то, что съел. Все это тотчас вызывало сильную лихорадку, раздирало горло и мешало дыханию. И это воспаление распространялось наверх, к голове. Мои попытки вызвать рвоту были безуспешными, и получалась «капля вместо моря»,[84] так как пища застревала внутри и вызывала удушье. В тревоге и отчаянии, я с трудом мог ее извергнуть вместе с кровью, так что весь мой пищевод был растравлен и превратился в одну сплошную рану. Все мое тело было до крайности ослаблено и истощено. 2. Этому способствовало очищение желудка. Никого из друзей и знакомых со мною не было. Все они разъехались кто куда, так что ни один из них не находился тогда у источников.

Еще раньше мне приснился сон, будто я лежу один на дороге, так как лошадь, на которой я сидел, упала, и Бог сказал мне, что так было предопределено, чтобы я остался один. 3. А случился этот сон в Пергаме, незадолго до моего отъезда.

Тогда же, в Адрианах, сильно страдая, я припомнил и еще один сон. Мне приснилось, будто я плыл на плоту один по Египетскому морю[85] и сидел на том краю плота, который был обращен к суше. Я был в тревоге, но передо мною вдруг появился на суше мой воспитатель Зосим с лошадью. И я каким-то образом сошел с плота и радостно взял у него лошадь. Так это было.

4. Еще мне приснилось, будто, проезжая через Александрию,[86] я видел школы, и дети в них читали и пели стихи, приятнейшим образом повторяя:

Многих от смерти он спас неизбежной, к вратам подошедших

Самым Аида, еще никого не вернувшим обратно.

А это были первые из моих собственных стихов, которые я посвятил Богу. Поэтому я удивился, что они уже дошли до Египта, и очень обрадовался, услышав, как их поют.

5. Таковы были эти мои сны.

И вот наступил день, и, так как у меня была лошадь, я сейчас же ее оседлал и погнал галопом, хотя трудно было поверить, что у меня хватит сил хотя бы выйти из дома. Еще по дороге я почувствовал себя лучше: тяжесть вверху живота пропала, и тогда, как бывает, силы вернулись ко мне, и вновь появилась надежда. А ночью я услышал чей-то голос: «Ты исцелен!», и это когда я очень плохо себя чувствовал.