Священный любовник

Рейдж подошел к Куину, будто полагая, что резкий тон Зейдиста только усугубляет ситуацию.

— Давай, сынок, пойдем, нужно забрать твои вещи из шкафчика.

Рейдж сам вывел Куина из раздевалки, и Блэй последовал за ними.

Джон не двинулся с места. Пожалуйста, пусть Лэш выживет, подумал он. Пожалуйста…

Господи, ему не понравилось, как Док Джейн, осматривая парня, все время качала головой, ее врачебная сумка была распахнута, инструменты так и летали, когда она накладывала швы на шею Лэша.

— Рассказывай.

Джон подпрыгнул и повернул голову. Это был Зи.

— Теперь рассказывай, что произошло.

Джон посмотрел вниз на Лэша, в голове снова возникла эта сцена. О, Боже… как ему не хотелось отвечать на все эти «почему». Хоть Зейдист и знал о его прошлом, он не мог заставить себя рассказать Брату, почему Куин устроил эту резню.

Может, потому, что он все еще не мог поверить, что его прошлое всплыло на поверхность вот таким образом. Может быть, потому, что его старый кошмар вновь ожил.

А может, потому, что он вел себя как девчонка и не смог постоять за своего друга.

Деформированные губы Зи сжались.

— Послушай, Джон, Куин по уши в дерьме. Юридически он еще несовершеннолетний, но он смертельно ранил перворожденного сына. Семья потребует его голову, даже если Лэш выживет, поэтому мы должны знать, что здесь произошло.

Док Джейн встала.

— Кровотечение остановлено, но существует риск нарушения кровообращения. Я хочу, чтобы его отвезли к Хэйверсу. Немедленно.

Зи кивнул, и позвал двух додженов, которые прикатили каталку.

— Фритц подготовил машину, и я пойду с ними.

Когда Лэша подняли с плитки, Брат пронзил Джона мрачным взглядом.

— Если ты хочешь спасти своего друга, тебе придется рассказать нам, что произошло.

Джон наблюдал, как Лэша вывезли из раздевалки.

Когдадвери закрылись, его колени ослабли, он посмотрел на лужу крови в центре душевой.

В углу раздевалки валялся шланг, который использовали для ежедневной уборки. Джон заставил свои ноги подойти к стенке, где лежала эта штука. Раскатав шланг, он включил воду, направил его на душевую, и открыл распылитель. Он водил струей взад и вперед, туда-сюда, сантиметр за сантиметром смывая кровь в сторону стока, пока она с бульканьем не исчезала в трубе.

Взад, вперед.

Красная плитка постепенно становилась розовой, затем белой. Но бардак так и не исчез. Отнюдь, мать твою.

Глава 13

Фьюри ощущал на своей коже прикосновение чужих рук, маленькие, легкие пальчики гуляли по его животу. Они направились к развилке его бедер, и он поблагодарил за это Бога. Его большая, горячая эрекция требовала разрядки, и по мере приближения к ней пальчиков, волнообразные движения бедер Фьюри все усиливались, мускулы его ягодиц попеременно напрягались и расслаблялись, будто поддерживая его неуемную жажду ритмичных движений.

Член сочился влагой, он чувствовал, как она покрывает живот. Или, может быть, он уже кончил?

О, эти руки, они так и щекотали кожу. Эти особенные, легкие, как перышко, прикосновения заставляли член еще больше твердеть, он как будто стремился дотянуться, как можно быстрее встретиться с источником возбуждения.

Маленькие ручки, что направлялись прямо к его…

Фьюри проснулся от того, что его тело дернулось так резко, что подушка слетела с кровати.

— Дерьмо.

Его член пульсировал под одеялом, и дело было не в обычной необходимости, которая будит по вечерам любого нормального мужчину-вампира. Нет… сейчас его желание было особенным. Его тело хотело чего-то определенного от конкретной женщины.

Кормия.

Она рядом, за соседней дверью, подумал он про себя.

Ну, какой же ты умный, а, завопил колдун. Почему бы тебе не пойти к ней, напарник? Я уверен, она будет в восторге от твоего появления, учитывая, как ты поступил с ней прошлой ночью. Ни слова ей не сказал. Не выразил ни крупицы благодарности.

Не зная, что ответить, Фьюри посмотрел на кушетку.

Впервые в своей жизни он покормил женщину.

Прикоснувшись к шее, он понял, что следы от ее укуса исчезли, полностью исцелившись.

В его жизни произошло одно из величайших событий… и от этого ему стало грустно. Не то чтобы он раскаивался, что это произошло именно с Кормией. Ни в коем случае. Он лишь жалел, что не сказал ей о том, что она была у него первая.

Убрав волосы с лица, он посмотрел на часы. Полночь. Полночь? Господи, он проспал практически восемь часов, очевидно из-за кормления. Хотя, его силы так и не восстановились. Живот крутило, а голова гудела.

Он потянулся к косяку, который всегда готовил к своему пробуждению, и вдруг остановился. Его рука дрожала так сильно, что он засомневался, сможет ли вообще поднять эту штуку. Фьюри безучастно уставился на свою ладонь, желая, чтобы она прекратила трястись.