Святой - Гарпун для акулы

- Смешно, парень? - кивнул Святой в сторону машины "Скорой помощи", принимающей очередные носилки с раненым.

- Отнюдь, - спокойно ответил интеллигент. Он достал из кармана рубашки темно-коричневый футляр, извлек из него очки, надел и, словно увидев все четче и яснее, с удовлетворением произнес:

- Я понимаю, вы старший из карателей?

- Что-то ты перепутал. Это вы каратели, а мы спасатели! - хлестнул словами Святой.

- Спасатели? Ну нет! - В очках парень выглядел как соискатель степени кандидата наук, уголки его рта сползли к подбородку. - Вы, русские, всегда считали нас людьми второго сорта. Уничтожали наш народ! Заставляли подыхать на хлопковых полях! Настало время освободиться! И нам с вами не по пути! Уйдите по-хорошему! Мы создадим великое государство тюрок! Вы, русские, доведены коммунистами до нулевого состояния! Ваш единственный шанс - принять ислам!

- Это ты во имя будущего великого государства кромсаешь единоверцев? По велению Аллаха насилуешь девочек?

Над стариком надругались, следуя заповедям пророка? - Святой ударил "идеолога" по щеке раз, другой. Не в силах остановиться, он как заведенный хлестал по физиономии местного доктора Геббельса. - Словоблудия тебе мало, профессор?! Человечины захотелось!

Спецназовцы насилу оттащили от него командира. Свалившиеся очки хрустнули под подошвой солдатского сапога.

Пожилая киргизка брела между полыхающими домами, не узнавая родной улицы, сгибаясь в поясном поклоне перед каждым солдатом.

Глава 4

Помни о смерти, познай самого себя, ни за кого не ручайся...

Надпись на камне в Дельфийском храме Аполлона

Рекомендованный для дальнейшего прохождения службы в подразделения Генштаба, старший лейтенант Новиков отбыл в Москву.

Транспортник приземлился, грузно шлепнувшись на бетонку закрытого военного аэродрома, расположенного в ближнем Подмосковье. У трапа лейтенанта уже поджидал насупленный представитель Генштаба. Майор с изрытым оспинами лицом недовольно буркнул:

- Опаздываем, лейтенант! Быстро в машину!

Ни огрызаться, ни оправдываться Новиков не стал. Устроившись на заднем сиденье "Волги", он наслаждался неброскими пейзажами среднерусской полосы, по которым так скучал в горах и пустынях.

Десятый отдел Генерального штаба занимался вопросами экспорта советского оружия, подготовкой военных советников и обучением иностранных военнослужащих тактике партизанской войны. Служить в "десятке" было престижно и весьма выгодно с материальной стороны. Отправиться куда-нибудь военным советником означало обеспечить себя на долгие годы жизни.

Впрочем, о выгоде лейтенант не размышлял. Среди высоких потолков, деловито снующих людей, сверкающих надраенных полов и прочего великолепия боевой офицер, привыкший к спартанским условиям казармы или какого-нибудь сборного домика модульного типа, чувствовал себя не в своей тарелке.

Хмурый майор пошушукался с дежурным, передал сопроводительные бумаги и сухо бросил:

- Новиков, еле дуйте за дежурным.

Старлея вели по бесконечным коридорам Генерального штаба. Сопровождающий был молчалив, но приветлив. Он то и дело оборачивался и ободряюще улыбался:

- Сюда, пожалуйста!

Дверь отворилась. Маленький кабинет. Ничего лишнего: обязательный портрет, стол, несколько стульев у стены, пепельница под хрусталь на втором столике с придвинутыми двумя креслами.

Сопровождающий вышел, и Новиков остался один. Устроившись в кресле, он поправил узел галстука, одернул мундир. Мелодичный звон боевых наград нарушил тишину.

Ждать пришлось недолго. Грузный генерал-майор с нездоровым, отекшим лицом и старый знакомый Банников с погонами полковника на плечах, переговариваясь между собой, вошли в кабинет.

- Товарищ генерал, - обращаясь к старшему по званию, начал Виктор, старший лейтенант Новиков...

- Садись! - остановил его генерал. - В кресло садись!

Сам он устроился за столом, предложил сигареты:

- Кури, лейтенант. Отвык небось от приличного курева-то?

Курево было поистине генеральским: "Данхил", лучшие сигареты в мире, как без излишней скромности заявлял поставщик английской королевы.

- Спасибо. После пайковых "Охотничьих" мне надо всю пачку выкурить, чтобы накуриться, - отказался Новиков.

- "Болотная смерть", - усмехнулся генерал. - Я ими сердце посадил. Из какой гадости их делают? "Планом" в Афгане не увлекался? - задал неприятный вопрос генерал-майор.

- Некогда было! - нахмурился Виктор.

- Расслабься, Новиков. Не напрягайся. Наркотиками особый отдел и военная прокуратура занимаются, - успокаивающе улыбнулся собеседник. Проблема, понимаешь ли, новая возникла. Попривыкали к разной дури в Афганистане. Завели моду обкуриваться перед рейдами... - Обвислые щеки генерала дрогнули, и желваки заплясали на скулах.

"Что ты знаешь, штабная крыса, про рейды! Когда спишь на камнях и задыхаешься от недостатка воздуха в высокогорье, когда идешь по размолоченному артиллерией кишлаку и ноги твои скользят на кусках человеческого мяса, когда силы на исходе, а нервы сдают, тогда закуришь. Все закуришь: анашу, гашиш... Кто тебе дал право осуждать сломавшихся на этой войне людей?"