Святой Грааль. Во власти священной тайны

Мы уже говорили о том, как окрестности аббатства Гластонбери в начале XX в. стали центром притяжения для всевозможных оккультных движений. Иная версия, предполагавшая превратить город в художественный центр, лежала в основе выдвинутого в 1913 г. предложения создать в Гластонбери, по примеру Байрейта, Национальный театр фестивалей музыки и драмы. Это начинание предполагало широкое использование мистического материала. Основоположником фестивалей выступил композитор Рутленд Баутон, написавший цикл артуровских опер. Его поддержали тогдашние светила драмы и музыки, в числе которых были Голсуорси[429], Шоу

[430], Бичем и Элгар[431]

. Однако в действительности все вышло иначе: первый фестиваль в Гластонбери состоялся в августе 1914 г. Открытие его было омрачено началом Первой мировой войны и состояло из выступлений любительского хора под аккомпанемент пианино, а не профессиональных певцов и оркестра, как было обещано. Но сама акция имела успех и стала первой в ряду фестивалей, продолжавшихся вплоть до 1927 г. Эти фестивали включали представления артуровских опер Баутона по мере их написания. Однако к теме Грааля Баутон подошел лишь в 1943 г.; его Галахад связан скорее с его прокоммунистическими взглядами, чем с эфемерной спиритуальностью Гластонбери, и вместо того, чтобы обрести элитную реликвию — Грааль, он предстает вождем угнетенных.

Эта рассудочная смесь мистики, романтической ностальгии, либерализма и полнейшей эксцентричности и сегодня может показаться случайному посетителю главной чертой фестивалей в Гластонбери. На этой, поистине благодатной для фантазии почве возникло едва ли не самое объемистое творение о Граале в жанре фантастики. Это — «Гластонберийский роман» Джона Каупера Повиса[432], далеко превосходящий даже самые пухлые средневековые романы о Граале. Роман представляет собой громадную компиляцию самых разных идей и выводов, переходящую на пространстве каких-нибудь двух фраз от раблезианского буйства к лапидарности. В центре повествования —

«незапамятная Тайна Гластонбери. Христианам эта Сила была известна под одним именем, древним язычникам — под другим, совсем иным. Каждый, кто приходит на это место, испытывает к нему какое-то влечение, род магнетизма, слишком сильное, чтобы ему могли противостоять все, но когда к нему приближаются самые разные люди, они невольно изменяют его химический состав, а не сущность — изменяют своей собственной индивидуальностью, так что ни на кого из них оно не оказывает одинакового психического воздействия… Эта скрытая под многими именами Тайна, более древняя, чем христианство, Тайна, которая древнее друидов, древнее самых древних богов викингов и римлян, куда древнее богов человека эпохи неолита, — эта многоименная Тайна передавалась последующим поколениям по трем каналам психики: каналу общепризнанного знания, каналу вдохновенной поэзии и каналу индивидуального опыта».