Святой Грааль. Во власти священной тайны

«…приключения Персеваля, описанные в «Conte du Graal» («Повести о Граале»)… привели к расцвету целого цикла прозаических романов об Артуре, являющих собой жанр, возникший целиком на основе материалов о Граале. Четкая дифференциация сюжетов этих романов становится очевидной уже вскоре после 1200 г. Романы в прозе приобретают характер религиозных исканий, семена которых были посеяны еще в «Повести о Граале», тогда как современные им романы в стихах избегают любых упоминаний и даже намеков на поиски Грааля, а сами рыцарские приключения полностью лишены обертонов трансцендентного плана. Изменение направления поисков символически выражается в обращении к прозе, обладающей репутацией большей достоверности, что делает ее более приемлемым средством для беседы о вопросах спасения. Ее — с точки зрения формы — можно также рассматривать как отзвук тех исторических хроник, на основе которых возникли романы».

Право, это поистине огромная тема: почему новый жанр романа явился источником вдохновения для споров о ключевых проблемах богословия и высших проявлениях мистического опыта? Но эти темы придется пока отодвинуть на задний план, ибо нам прежде придется ответить на свою собственную версию вопроса Персеваля: «Что же такое Грааль?»

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ИСТИННАЯ ПРИРОДА ГРААЛЯ

Апокрифы, богословский фон, романы

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГРААЛЬ

Все романы, рассмотренные нами до сих пор, были написаны за относительно короткий период времени, между 1190 и 1240 гг. Их можно распределить на три группы. Кроме того, остаются еще два романа, которые невозможно отнести ни к одной из них. Первую группу составляют «Повесть о Граале» Кретьена де Труа и продолжения, написанные его последователями. Вторую — романы Робера де Борона. И, наконец, третью — анонимный цикл «Ланселот-Грааля». К независимым произведениям можно отнести анонимный роман «Перлесво» и «Парцифаль» Вольфрама фон Эшенбаха. Надо признаться, что мы не располагаем никакой информацией об этих авторах, кроме той, что поведали они сами. Почти невозможно точно установить, в какой хронологической последовательности были созданы эти романы и в какой взаимосвязи друг с другом они находятся. Мы стремились найти писателя, оказавшего определяющее влияние на творчество всех своих последователей, но в результате пришли к выводам, которые надлежит высказывать с многочисленными оговорками и уточнениями, ибо заключение наше распадается на несколько самостоятельных утверждений. Мы будем посещать замок Грааля в роли Гавейна или Ланселота, дабы избегнуть самоуверенности Персеваля или Галахада.

Почему тема Грааля показалась всем этим писателям столь захватывающей? Видимо, в ней было что-то чарующее и способное вдохновить. Если нам удастся пролить свет на поставленные вопросы, то, возможно, станет ясно, что собой представляет Грааль. Итак, давайте начнем с самого начала — с версии, изложенной Кретьеном де Труа.

Для Кретьена Грааль является в первую очередь чем-то непостижимым и таинственным, и только затем — «tante sainte chose»[96], то есть святыней. С самого начала Грааль оказался овеян аурой тайны, породившей великое множество гипотез. За прошедшие с тех пор годы был создан обширный корпус литературы, посвященной этой загадке, но «секрет» Грааля по-прежнему остается тайной за семью печатями[97]. Книгу, которую вы держите в руках, в известном смысле можно назвать лишь еще одной, подобной многим другим попыткой проникнуть в тайну. Я бы хотел доказать, что Грааль для Кретьена является лишь тем, что он сам говорит о нем, а не чем-то большим или меньшим. Этот образ не таит в себе никакого сокровенного смысла и не несет особой ритуальной, символической или аллегорической нагрузки. Самым убедительным доказательством этого является общий тон романа, не отличимый от стиля всех прочих произведений Кретьена, в которых не поднимаются вопросы духовного или религиозного плана. С некоторыми незначительными изменениями сцены из «Повести о Граале» могут быть включены в любое другое произведение Кретьена, рассказывающее о приключениях Эрека, Ивейна или Ланселота. Однако «Повесть о Граале» отличается от ранних романов, ибо в ней Кретьена де Труа более интересует психология, духовного возрастания, а не любви. Впрочем, этот роман не является новой вехой в истории литературы и прочитывается с той же легкостью, что и более ранние произведения, от которых никто не ждет сокровенной глубины.