Святой Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения, богословие

Трактат „О душе“, гл. 4, § 2.	Немезия „О природе человека“, гл. 2.
Далее, если душа — тело, то она приводится в движение или отвне, или изнутри; но она не приводится в движение ни извне, так как ее не толкают и не влекут подобно неодушевленным, ни движется извнутри, подобно одушевленным; ибо нелепо говорить о душе души, — итак, она — не тело, следовательно, бестелесна.	Далее, всякое тело движется или отвне, или извнутри; но если отвне, то оно будет неодушевленным, а если извнутри, то одушевленным; итак, если душа есть тело, то, если она отвне приводится в движение, она неодушевленна, если же извнутри, то одушевленна; но одинаково нелепо называть душу как одушевленной, так и неодушевленной, значит, душа — не тело.
§ 3. И еще, если душа — тело, то она имеет и качества, доступные чувствам, и питается; но она не питается, а если и питается, то питается не телесно, как тело, а бестелесно, ибо питается словом. Поэтому она не имеет и качеств, которые воспринимаются чувствами… 1a–1b [557] .	Еще, душа, если питается, то питается невещественным, ибо ее питают науки; но никакое тело не питается невещественным, — следовательно, душа не есть тело.

Эти явные извлечения, как думает Jul. Lebréton, сделанные из Немезия, привлекают внимание и к другим сближениям. В длинном рассуждении против Аристотеля Немезий утверждает, что душа — сущность; это он говорит, показывая, что душа восприимчива к противоположным качествам — к пороку, добродетели и проч. [558]; тот же самый аргумент воспроизводится и в трактате „О душе“(гл. 3) для доказательства той же мысли. Тотчас после этого Немезий доказывает, что тело не есть принцип своего собственного движения, но что оно движется душою, — подобную аргументацию мы опять находим в предшествующей главе трактата „О душе“. При этом Jul. Lebreton замечает, что форма аргументации в трактате „О душе“отличается от аргументации у Немезия.