Святой язычник

А в это время в Большом дворце принцесса Анна скучала и остро переживала, что не находила в себе сил преодолеть столь греховное состояние. Скука неизбежно порождает лень и праздность, а там рукой подать до низменных страстей и непредсказуемых действий, уже неподвластных вере и разуму. Так человек легко попадает в крепкие сети дьявола. Анна хорошо усвоила это не только понаслышке и не только по Священным Писаниям. Любая мысль о матери, прекрасной Феофано, приносила нестерпимую боль. На ее совести и смерть величайшего императора Константина Багрянородного, и заговор против сына Багрянородного и собственного мужа, императора Романа Второго, который подобрал Феофано в придорожном трактире и сделал первой женщиной мира. Она «отблагодарила» Романа предательством и изменой с Вардой Склиром, за которого сразу после убийства первого мужа вышла замуж. Тот даже не успел стать императором. Позже с той же легкостью она предала и Варду… За громкими «делами» тянулась нескончаемая вереница не таких известных, но не менее ужасных преступлений. Многие из них совершались на глазах Анны. Феофано не скрывала их от дочери и даже пыталась втянуть в них принцессу.

Анна, несмотря на кроткий нрав, всегда находила возможность избежать участия в интригах. Видимо, на матери было столько грехов, что дочери уже ничего не осталось. Спартанцы отучали своих детей от алкоголя, показывая им мертвецки пьяных илотов. Императрица собственным негативным примером воспитала в принцессе абсолютное неприятие зла, неспособность совершить или даже помыслить что-то скверное или недостойное. Все обитатели ада, вместе взятые, вряд ли смогли бы вызвать у принцессы большее отвращение, чем образ родной матери. Как это ужасно! Как можно не любить человека, родившего тебя? Это же страшный грех!

Но Анна ничего не могла поделать с собой. Она даже переселилась из Влахерны, загородной императорской виллы, где жила Феофано, в Большой дворец к братьям Василию и Константину. Правда, видела она их редко. Константина ничего не интересовало, кроме развлечений, а Василий почти всегда был занят важными государственными делами. Братья-императоры были такими же разными, как дочь и мать.

Анна тряхнула головой, словно отгоняя от себя мрачные воспоминания, и решила во что бы то ни стало избавиться от скуки. Она попыталась читать. Однако ни мудрые мысли Платона, ни любимые ею стихи Иоанна Геометра, ни даже совершенная поэзия Гомера почему-то не занимали ее. Принцесса взялась за вышивание, но через минуту забыла, какой узор задумала. К тому же она уколола палец.

Тогда Анна прибегла к последнему средству. Афонские монахи научили ее самой простой и сильной молитве.

– Господи Иисусе, Сыне Божий, спаси мя грешную, – закрыв глаза, несколько раз произнесла Анна, но на этот раз и молитва не помогла.

Обессиленная принцесса упала в кресло и тихо заплакала. В таком состоянии ее и застала лучшая подруга Анастасия. Сделав вид, что не замечает слез принцессы, она весело воскликнула:

– Слышала новость?

– Нет, – вяло ответила Анна.

– Как можно так отвечать! Ведь я еще не сказала, что имею в виду.

– Я не слышала никаких новостей.

Анастасия в притворном ужасе схватилась за голову:

– Да что ты! Вся столица только об этом и говорит.

– И о чем же? – слегка заинтересовалась принцесса.

– О сокровищах! Таких чудес империя еще не видела.

– Не может быть, – не поверила Анна, – в Греции все есть, а тем более в Византии.

– Не спорю, теперь они, конечно, есть, раз их сюда завезли.

Анна легкой улыбкой оценила шутку подруги и спросила:

– И что же это за сокровища?

– Толком никто ничего не знает. Одни говорят о драгоценностях из невиданных камней, другие – о белых лисьих мехах, третьи – о светящихся изделиях из янтаря. Мол, весь корабль ими завален.

– Какой корабль?

Анастасия всплеснула руками:

– Так ты и этого не знаешь! Ну так слушай. Говорят, что корабль принадлежит какому-то очень богатому и знатному купцу из Руси. Так сейчас называют страну, где живут гипербореи.

– Фи, – презрительно фыркнула принцесса, – обыкновенные варвары. Что они могут привезти? Они все такие грязные и чумазые.

– Что правда, то правда, – вздохнула Анастасия. – Но этот, говорят, молод и красив.

– Никогда не поверю: варвар – он и есть варвар.

– А я бы посмотрела, – мечтательно закатила Анастасия глаза.

– На купца или на сокровища?

– И на то, и на другое.

Анна весело рассмеялась:

– Конечно, сходи. Потом мне все расскажешь.

– Нет, нет, без тебя мне будет скучно, – запротестовала подруга, – только вдвоем.

– Но я не могу.

– Почему же?

– Я не готова, я не собрана. Посмотри на мои волосы. Понадобится уйма времени, чтобы сделать из них нормальную прическу. Я уже не говорю о прополоме[4]. К тому же я не люблю официальные пышные выезды с кучей слуг. Они меня ужасно утомляют.

– Дорогая, только скажи, и я соберу тебя за пять минут.

– Ты смеешься надо мной!

– Нисколько: вспомни наши игры в переодевания.