Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность

Гораздо более значения могла бы иметь ссылка Липсия на знакомство св. Иринея с сочинением Иустина против Маркиона. Но при одном существенном условии, а именно: необходимо прежде всего доказать, что этот труд есть то же самое, что и «Синтагма против всех ересей» или, по крайней мере, часть последней. Однако ни Липсий, ни кто другой этого не доказывают, а просто принимают на веру, почти как аксиому. Между тем тождество обеих синтагм стоит еще под большим вопросом. Идо тех пор, пока на него не получится твердо обоснованный, несомненный положительный ответ, нельзя считать настоящее основание особенно сильным.

В противоположность доказательствам Липсия и Гейнрици, некоторые данные вынуждают, по-видимому, к совершенно обратному по сравнению с их гипотезой выводу. Св. Иустин, например, в «Диалоге с Трифоном», написанном позднее первой Апологии и «Синтагмы»,[1690] не называет еще евионитов таким именем, хотя и был знаком с их заблуждениями о Христе как простом человеке и с поведением в отношении к христианам из язычников.[1691] Можно думать, что они не упоминались и в его «Синтагме».[1692] Между тем, св. Ириней помещает их, как несомненных еретиков, как раз в отделе глав 22-27 (26,2),

[1693] что и послужило, как мы видели, поводом для названных ученых к исключению параграфа о евионитах из общей связи.

Точно также ни в Апологиях, ни в «Диалоге» Иустин не называет гностиков этим термином, а определяет их по именам их учителей или просто как безбожников и богохульников.[1694] Вероятно, не было такого наименования и в «Синтагме». Между тем Ириней уже в 1,11,1 говорит о «началах так называемой гностической ереси».[1695]

Противоречат мысли о заимствовании и некоторые хронологические данные, о которых упоминает сам Липсий уже во втором своем труде. Св. Иустин говорит о «Синтагме» в первой Апологии; значит, «Синтагма» написана раньше последней. Но Апология, вероятно, подана была между 150-155 гг.[1696] В таком случае, «Синтагма» появи-лась, вероятно, не позже 150 г.[1697]

Но Ириней в 11 и 12 главах говорит о еретиках Секунде, учениках Птолемея и, может быть, Епифании(11, З),[1698] которые, по собственному признанию св. отца, жили во время написания Contra haereses,[1699] т. е. в последней четверти II в., и поэтому никак уже не могли попасть в «Синтагму» Иустина.

Точно так же не мог говорить в ней Иустин и о Марцеллине, приходившей в Рим при папе Аниките (25, 6). Аникит вступил на престол около 154-155 г.; значит, и Марцеллина была в Риме не раньше этого времени, т. е; опять-таки тогда, когда «Синтагма» была уже написана. В виду именно этого 25,6 и исключался из числа отделов, заимствованных будто бы у Иустина, Липсием еще в первом его труде, как мы уже видели.[1700]

Суммируя все сказанное о первой гипотезе названного ученого, мы приходим к тому выводу, что: 1 ) основания, приводимые им и его сторонниками в пользу мысли о заимствовании св. Иринеем трактуемых отделов из «Синтагмы» Иустина, не доказывают этого заимствования; 2) такого заимствования, вероятно, не было и в действительности. Главы 11-12,22-27 представляют из себя, можно думать, самостоятельный труд Иринея.

Мысль о заимствовании целых отделов без обработки должна быть оставлена.

Да и с точки зрения самого Липсия результаты, достигнутые им и его последователями, нельзя назвать блестящими.

Подсчитаем, что остается, собственно, на долю Иустина из всего содержания обоих отделов.

Уже Гильгенфельд признавал заимствованными у него из отдела глав 11-12 лишь три первые параграфа главы 3. Мы же, со своей стороны и в согласии с рассуждениями Липсия во втором его труде (хронологические выкладки), должны будем исключить отсюда еще и 11, 2-3 (здесь идет речь о Секунде и Епифании — современниках написания Contra haereses) и даже, может быть, 11,1 (в виду слов о «гностической ереси» — термина, неизвестного, вероятно, св. Иустину).

Из отдела глав 22-27 всеми авторами согласно признаются заимствованными у Иустина один параграф (§ 2) главы 22, главы 23 и 24 целиком, первые три параграфа 25-й, один (§1) 26-й и три последних (§ 2-4) 27-й главы. Но как мы уже видели, по собственному признанию Иринея, при изложении учения Карпократа и его последователей (глава 25),[1701]

а также и учения Маркиона (27, 2-3) он пользовался сочинениями самих еретиков.[1702] Второй же параграф главы 22 и четвертый 27-й служат, по признанию Липсия и других, введением и заключением отдела;[1703] значит, также составлены самим Иринеем, особенно последний, где св. отец высказывает даже намерение написать против Маркиона особое сочинение и ссылается на творения еретика.

Остаются, таким образом, лишь две небольшие главы: 23 и 24 и один параграф (§ 1 ) главы 26, т. е. почти ¼ общего содержания обоих отделов.

Рассматривать подробно вторую гипотезу Липсия, что св. Йриней заимствовал главы 11-12 и 22-27 из переработанной «Синтагмы» Иустина, мы не будем — в этом нет нужды.