Но, прежде всего, как справедливо замечает Гарнак,[695]
сото Biswr^ не говорит еще, что Санкт был захвачен во Виенне и оттуда привезен в Лион, а скорее указывает просто на происхождение его из этого города. Затем, если бы его арестовали во Виенне, то он подлежал бы суду проконсула, жившего там, а не императорского легата в Лионе, как было на самом деле.[696] Да и выражение «диакон из Виенны» дает понять, что Санкт не был известным лицом.[697] А это кажется невероятным, если бы он управлял Виеннской церковью; в особенности, если мы припомним, что между Галлией и Малой Азией, куда направлялось послание, существовала интенсивная связь. Что же касается того, что о нем одном только упоминается здесь как о представителе христиан Виеннской церкви, то отсюда еще нельзя заключать, будто он являлся единственным священным лицом в этом городе (если только он действительно жил там). Об Иринее в письме также ничего не говорится, но это не значит, что св. отец отсутствовал во время лионского гонения. Мог быть и, вероятно, был отдельный епископ Лионский, но он избежал мученичества, подобно Иринею; поэтому и не упоминается в послании.[698]В V, 23,3 «Церковной истории» Евсевия говорится, что по вопросу о Пасхе сохранились между прочим послания «епископов Понта, между которыми первенствовал старейший из них — Палма, и епархий Галлии, над которыми был епископом Ириней (ravte каш novcov smGKOTccov, <5v ПаХ^дсь; dbv архаютато? яроихетакто, ка1 tcov ката Г
Но если мы обратим внимание на связь, в которой стоит данная фраза, то придем к совершенно обратному выводу. Выше историк говорит, что по вопросу о Пасхе «происходили
Такому выводу ничуть не противоречит терминология Евсевия. Уже В. В. Болотов признает, что παροικία в древности, вообще, обозначала «епархию, т. е. церковное общество во главе с епископом».[705]
Значит, «παροικιών, ας έπισκόπει Ειρηναίος» может указывать и на митрополитанское достоинство св. отца. — Вполне подтверждает это и сам Евсевий. Так, в VII, 26, 2 своей «Истории» он говорит о письме Дионисия Александрийского к «Василиду, епископу Пентапольских парикий (των κατά την Πεντάπολιν παροικιών επισκοπώ)»;[706] а в VII, 32,6 упоминает «Мелетия, епископа Церквей в Понте (των κατά Πόντον εκκλησιών επίσκοπον)».[707] Но, по словам Гарнака, «хорошо известно — и это подтверждает сам Евсевий, — что в Пентаполе и Понте было тогда много епископий».[708] Очевидно, св. Ириней, подобно Палму, председательствовал на Лионском (может быть, даже двух) епископском соборе и потому-то рассылал послания в другие Церкви.[709]Но если епископы Галлии могли составить из себя целый собор, то мы имеем право (принимая во внимание также другие разобранные свидетельства) думать, что их и во II в. было несколько здесь, по крайней мере, не менее трех (в Лионе, Виенне, вероятно, и в Германии), а может быть, и значительно больше.
Во главе всех епархий, как видно уже из представленного, стояла Лионская, в которой епископствовал после Пофина св. Ириней.
Эпоха, в которую жил и действовал св. отец в Галлии, является одной из самых выдающихся в истории Церкви. В это время достиг своего расцвета и наибольшего распространения гностицизм. Выступили и произвели общецерковный раскол монтанисты. Галльские епископы принимали большое участие и в разрешении разгоревшихся в это время пасхальных споров.
3. Гностицизм
По мнению[710]
большинства новейших исследователей, гностицизм имеет восточное происхождение.[711] Родиной его обычно считают Сирию или Самарию.[712] Из Месопотамской низменности он перенесен был в Палестину и Египет, а отсюда в Рим, центр всей мировой жизни того времени, и другие обширные части Империи.[713]