Святой вечер

Это было слишком сильно. И недостаточно. Моя задница прижалась, все глубже и глубже впиваясь в его колени, охотясь, ища, умоляя о толщине с другой стороны его молнии. Я извивалась так сильно, что мои трусики сместились в сторону, и моя голая киска терлась о его твердый член. Грубая ткань была жестока к моей нежной коже, но мне было чертовски все равно. Он сжал мою шею, притягивая меня еще глубже в поцелуй. Я снова двинулась. Линкольн приподнял бедра. Вот так. Прямо к моему клитору. Чуть сильнее. Да. Блядь, да. Боже, да. Это. Я нуждалась в этом. Все мое тело начало гудеть, пока я не застонала в его рот и не кончила от оргазма, такого сырого, такого мощного, такого чертовски интенсивного, что все мое тело задрожало.

Линкольн отстранился от моего рта, прикусив нижнюю губу, когда отстранился. — Господи, Птичка. Ты только что кончила мне на колени, а я еще даже не прикоснулся к тебе. — Его голос был бездыханным и грубым.

Я сделала.

И я была потрясена.

Я должна была стать сексуальной и соблазнительной женщиной. Вместо этого я была той же жадной и озабоченной девочкой-подростком, которая когда-то давно застала его за дрочкой.

Какой ужас.

Я положила голову ему на плечо.

Он схватил меня за шею, позволяя своим пальцам захватить мои волосы и оттянуть мою голову назад. — Эй. Не делай этого.

— Чего не делать?

— Прятаться от меня. Никогда, блядь, не прячься от меня. — Он притянул меня ближе к своей груди. — Теперь ты у меня. И я еще не закончил с тобой.

— Не здесь. Кто-нибудь может войти и увидеть нас. — Татум может войти и увидеть нас.

— Мы все еще делаем это?

Завтра была свадьба Татум, и я не собиралась портить ее тем, что она узнает, что я трахаюсь с ее братом. Я скажу ей до того, как мне придется уехать, а это было гораздо раньше, чем я хотела. Грей дал мне двадцать четыре часа. Он сказал, что слишком долгое отсутствие будет выглядеть подозрительно. Я ненавидела этих мужчин и тот контроль, который они, казалось, имели над всем. Каспиан и Татум нашли выход. Я бы отдала все, чтобы сделать то же самое.

— Пока, — ответила я, затем попыталась соскочить с его колен.

Он впился пальцами в мою плоть. — Откуда ты знаешь, что я еще не рассказал ей?

Я почувствовала, как весь цвет исчез с моего лица, а легкие сжались.

Затем Линкольн рассмеялся. Боже, как приятно было слышать его смех. Даже если это было за мой счет.

Он не сказал ей.

Я шлепнула его по груди. — Ты мудак.

— Я твой мудак.

Внезапно меня подняли в воздух. Мои руки обвились вокруг шеи Линкольна, а мое тело прижалось к его. Он всегда был в хорошей физической форме, но сейчас он был сплошной стеной мышц. Жира в теле, наверное, четыре процента. Черт. Он ухмылялся, неся меня по коридору в одну из спален — как я поняла, свою.

Он отпустил меня достаточно надолго, чтобы снять с меня трусики, а затем расстегнул свои брюки. — Ты обманула, птичка. — Его глаза темнели с каждым вздохом, когда он проводил нас спиной вперед к окну, задирая мое платье на талии. Шторы были открыты, позволяя мягкому сиянию лунного света заполнить комнату. — Ты заставила себя кончить на мои брюки. — Одной рукой он провел по моему горлу к губам, заставил открыть рот и ввел внутрь большой палец. Другой рукой он стянул трусы и джинсы на бедрах.

Я провела языком по его пальцу, всасывая его, пробуя его палец на вкус, как я хотела попробовать его член. Мои глаза были сосредоточены на том, как другая рука потянулась вниз, чтобы погладить его член. Боже мой. Если бы вы искали в словаре Urban Dictionary словосочетание — энергия большого члена, фотография Линкольна Хантингтона была бы первым, что вы увидели. Не было на свете мужчины, который наслаждался бы собственным телом больше, чем Линкольн. Его рука двигалась вверх и вниз по его длине с рвением человека, который знает, что такое чистое удовольствие, и не остановится ни перед чем, чтобы достичь этого пика. Моя киска пульсировала при виде этого. Я жаждала его. Я нуждалась в нем. Как бы мне ни нравилось наблюдать за ним, я хотела большего.

— Как ты думаешь, что мне с этим делать? — Штрих

. Он отнял руку от моего рта и положил ее на стекло рядом с моей головой, затем приблизил свое лицо к моему. Я наслаждалась тенором его голоса, позволяя его знакомому гулу поглотить меня целиком. — Думаешь, я тоже должен заставить себя кончить? — Штрих. — По всему твоему красивому платью?

Да.

И нет. Я хотела этого. Я хотела быть причиной того, что он кончил. Я хотела чувствовать его внутри себя, пульсирующего и толстого.

Я раздвинула губы, чтобы ответить, но во рту было сухо.

Он закрыл глаза и стал двигать рукой быстрее. Сильнее. С каждым движением его дыхание осыпало мое лицо поцелуями.

Я прижалась к нему всем телом, заставляя его остановиться. — Нет. — Мой голос дрожал от сырой потребности.

Его глаза распахнулись. — Нет?