Святой закрывает дело

– Я допускаю, что вы уверены в том, что этот человек у меня.

– А я допускаю, в свою очередь, что вы уверены в том, что мисс Хольм у меня.

– У меня его нет.

– В таком случае у меня нет мисс Хольм.

– Очень остроумно! – проворчал Саймон. – Не совсем то, чего я ожидал, но все равно очень остроумно. И крыть нечем. Следовательно...

– Следовательно, мистер Темплер, не лучше ли выложить карты на стол? Мы же условились не тратить время понапрасну. Я честно признаю: мисс Хольм – моя пленница. Почему бы вам не признать, что профессор Варган – у вас?

– Не так скоро, – ответил Святой. – Вы только что, в присутствии свидетелей, признались, что являетесь соучастником похищения. Допустим, это станет известно полиции? Вас это не беспокоит?

Мариус покачал головой:

– Не особенно. У меня есть очень хороший свидетель, который позволит мне отвергнуть подобное обвинение...

– Бандит?

– О нет! Мой весьма респектабельный соотечественник. Смею заверить: его вам дискредитировать не удастся.

Саймон прислонился к столу и произнес:

– Понимаю. В этом-то и заключается ваш трюк, да?

– Думаю, я изложил все основные пункты...

– В таком случае и я сейчас изложу свои.

Святой аккуратно вложил кинжал в ножны и поправил рукав пиджака. Взглянув на лежащего на полу, он понял, что тот приходит в себя, но это Саймона не интересовало. Он обратился к толстяку, сидевшему в кресле:

– Расскажи своему доброму хозяину, в какие мы тут игры играли. Исповедуйся во всем, красавчик. Может, он не будет слишком жесток к тебе.

Толстяк заговорил на родном языке. Мариус с каменным лицом слушал. Святой не понял ни слова, но, когда гигант нетерпеливым жестом и односложным восклицанием оборвал говорившего, сообразил, что изложение фактов закончилось и начались покаянные извинения.

Потом Мариус с любопытством посмотрел на Саймона Темплера. В глазах его мелькнул мрачный юмор.

– А на вид вы не производите впечатления жестокого человека, мистер Темплер.

– Не слишком на это полагайтесь.

Опять нетерпеливый жест.

– Я и не полагаюсь. Мне нравится ваша проницательность. Она избавит меня от необходимости многословно объясняться. Вы с потрясающей краткостью обрисовали ситуацию. Могу попросить, чтобы и решение вы приняли быстро? Должен сказать, счастливая случайность – вы неожиданно оказались дома – сберегла мне массу времени, не пришлось связываться с вами с помощью газетных объявлений, и я сумел передать вам предложение безотлагательно. Неужели вам будет не жалко испортить такое блистательное начало никчемными уловками?

– Будет жаль, – ответил Святой.

И ему мгновенно стало ясно, что необходимо сделать. Его словно озарило вдохновение, и он оценил обстановку так четко и уверенно, как если бы обдумывал ситуацию долго и тщательно.

Он оказался во власти Мариуса, и вырваться отсюда обычными способами невозможно. Ситуация была тупиковая, дважды тупиковая, настоящий клубок перепутавшихся причин и следствий. А неясности, как уже говорилось, он не любил больше всего на свете, это было единственное, что выводило его из равновесия и приводило в ярость... Размышлять и планировать сейчас – наверняка проиграть. В сложной интриге Мариус выше классом, пытаться состязаться с профессионалом – акт самоубийственной глупости. Поэтому единственный шанс на победу – нарушить все правила игры, чего Мариус от него не ожидает. Сейчас все навыки и убеждения Святого проходят проверку. Его вера в превосходство безрассудно отважных действий над рассудочным рационализмом должна быть доказана, иначе все полетит к черту... И поскольку на шахматной доске сложилась трудная и запутанная ситуация, то его единственный шанс – взорвать ее и очистить доску ударом сабли...

– Разумеется, – сказал Святой, – я немедленно сообщу свое решение. Роджер, дай-ка мне пистолет, а сам принеси веревку. Ты найдешь ее в кухне. – Конвей вышел, и Святой снова повернулся к Мариусу.

– Как вы уже изволили заметить, мой дорогой, я способен кратко и просто обрисовать ситуацию, – мягко сказал он. – Дело в том, Ангелочек, что я намерен применить к вам те же методы убеждения, какие применял по отношению к вашему слуге. Видите, у меня пистолет? Я не могу выстрелить и попасть в игральную карту с тридцати шагов и не знаю ковбойских трюков Дикого Запада, но я не настолько плохой стрелок, чтобы с такого расстояния не попасть в мишень вашего размера. Поэтому либо вы подчинитесь и дадите моему другу себя связать, либо будете убиты на месте. Выбирайте, что вам нравится.

В глазах гиганта что-то мелькнуло и пропало.

– Похоже, вы неправильно оценили ситуацию, мистер Темплер, – изысканно вежливо сказал он. – Вам, по-видимому, опытному в таких делах человеку, наверное, не нужно объяснять, что я пришел сюда уже готовым к подобному обороту. Должен ли я утомлять вас перечислением подробностей того, что случится с мисс Хольм, если я не вернусь туда, где ее держат? Не заставляйте мелодраматически описывать ожидающие ее муки...