Святополк II. Своя кровь

- А новое что есть? Идут ли князья в поход на степь?

- Нет, похода не будет, - припомнив слова и поступки Мономаха, ответил Святополк. - А новое… Новое есть. Снем княжий был у Витичева. Порешили покарать виновника усобицы, Давида Волынского. За то, что очернил Василька Теребовльского, ослепил его, вверг нож в нас, отняли у него Волынь. Его же самого выслали вон, дав ему в кормление три городка - как-никак, своя же кровь.

- Господь вразумил вас, князья. - Нестор перекрестился на красный угол. - Вот сие деяние, Господу угодное - утвердится мир на Руси, любовь да согласие!

Святополк вспомнил придирчивые взгляды Мономаха, его нежелание помогать словом или делом, его требовательность и нарочитое равнодушие и подумал, что мир утвержден лишь внешне. Скрытая война продолжается и не окончится, пока существует Киев и Киевский золотой стол.

- Потомки ваших деяний не забудут, - продолжал Нестор. - Ибо, сейчас сберегая Русь, вы радеете о детях, внуках и правнуках своих. Им достанется наследие отцов и дедов! И там будет ныне и пристно и вовеки веков, ибо и ваши отцы и деды тоже блюли землю и передали ее вам.

- Что пишешь ты? - перевел разговор на другое Святополк.

Светлые глаза Нестора загорелись огнем. Огладив рукой длинную бороду с белыми прядями, он подсел ближе, перебирая листы.

- Задумался я, грешный, на досуге, о судьбах земли нашей, - быстрым шепотом заговорил он. - О деяниях пращуров, о судьбах детей ее. Не окинешь взором, сколь велика и обильна земля наша, как красовита и дивно устроена. Города какие, поля и леса, реки и моря на ней! А города какие! А люди! Сколь велико благолепие, Господом созданное!.. Одно плохо - не блюдут князья землю нашу. На куски рвут, о будущем не думая. Ты уж прости меня, князь, - чуть смущенно улыбнулся Нестор, - а только со стороны-то оно виднее! И сам посуди - разве так жили наши пращуры? И разве так следует жить нашим детям и внукам?

Святополк тихонько кивал, смиренно слушая монаха и молча глядя на сложенные на коленях руки. У них с Нестором были почти одинаковые ладони - длинные, узкие, с тонкими сильными перстами, и разница только в том, что одни чаще брались за меч, а другие за писало.

- Я много думаю последнее время, - продолжал о своем Нестор. - А особливо задумался в те поры, когда монастырь наш восстанавливался от набега Боняка шелудивого. В то время неверные много книг старых пожгли, иные пришлось заново переписывать, иными ты нам, княже, помог. Я тогда записал повесть о сием событии в летопись, а Господь, видимо, удоволен был слогом моим, вот и вложил мне, худоумному, дерзкую мысль - написать повесть: какова она, откуда есть пошла земля Русская, кто в ней первее начал княжити и откуда Русская земля стала есть… Уж помаленьку тружусь. - Нестор со смущенной гордостью указал на исписанные листы. - Про обычаи словенские, языки и прочее пишу да о князьях наших, кто да откудова да каково живут…

Святополк вдруг насторожился. Его острый ум сразу выхватил главное из путаных от смущения речей Нестора описать князей нынешних, кто да откудова да каково живут…

- Жизнь людская - суета и дым, - говорил монах, и каждое его слово оседало в душе князя. - Сегодня жив человек - а назавтра его нет: отпели и в землю зарыли. И забыли о нем, будто его и не было. Но ведь сказано - по плодам вашим узнаю вас! Льва узнают по рыку, птицу по полету! И человека помнят по делам его!.. Помнишь ли ты, князь, притчу о талантах, коие дал своим рабам некий богач на сохранение? Один истратил его на распыл, за что был наказан; другой зарыл свой талант в землю, сберег его в целости, но и только; и лишь третий, пустив его в дело, не только возвернул хозяину долг, но и новое богатство приобрел!.. Тако же и мы - что сотворим в жизни, так и про нас поминать будут! Я вот, грешный, труды пишу - авось когда смысленым людям мои словеса понадобятся. А иные по-своему стараются.

Святополк сжал кулаки. Нестор говорил верно - по делам люди остаются в памяти народной. О богатырях былины сказывают, о князьях старого времени гусляры да скоморохи песни поют, он сам читал описание жизни Александра Македонского, не говоря уж о Священном Писании, где подробно сказано и про Иакова, и про Иосифа, и про воителя Гедеона, и про богатыря Самсона, и про самого Господа нашего, Иисуса Христа. Не простые были мужи, да и он сам-то - разве смерд какой? Он великий киевский князь, как отец его, дед, прадед… Неужто не достоин он памяти народной? Неужто после смерти никто не вспомнит о нем? А кого же - обожгла страшная мысль, - кого вспомнят? Владимира Мономаха? А он сам? А прочие князья что же?

- Ты вот что, Нестор, - решившись, молвил он, - пиши свою повесть. Пиши. Я прослежу… А коли нужно будет что - приходи на княжий двор. В моих палатах старые пергамен-ты хранятся, каких, верно, в вашем монастыре не сыщется - о старых временах там повествуется, еще отцом и дедом моими собиралось. Ты приходи, коли надо. И повесть свою приноси - я прочту!

- Как велишь, князь, - поклонился Нестор.