Святослав

— Ведаем, княже, сколь тяжкое ныне время для Руси. Ведаем и то, что должен стоять ты на Дунае против ромеев; победишь, княже, и наш колокол тоже возвестит о твоей победе. И о Киеве мыслим: Ярополку тут сидеть, Олегу же — у древлян. Затем просим: дай нам Владимира. Советовались ужо мы и желаем его у себя князем имати.

Князь Святослав задумался, потом сказал Добрыне, стоявшему неподалеку от него:

— Кликни, воевода, Владимира сюда.

Добрыня вышел из палаты и тотчас вернулся с княжичем Владимиром.

Как только тот вошел, мужи новгородские поклонились и разом заговорили:

— Просим тебя, Владимир! Держать те, княже, Новгород по ряду, как установила княгиня Ольга.

Князь Святослав радостно улыбнулся. Ему было приятно, что в это трудное время славная земля Новгородская обращается к Киеву и что новгородские мужи просят к себе князем его сына. Радостно было князю Святославу еще и потому, что мужи новгородские просят себе князем Владимира — сына Малуши.

— Владимир! — обратился князь Святослав к сыну. — Новгород, великий город, просит тебя быть князем. Поедешь ли в Новгород?

О, если бы кто мог угадать в эту минуту мысли княжича Владимира! Он знал все, что произошло за последние дни здесь, на Горе: отец-князь посадил на Киевском столе брата Ярополка, посылает к древлянам Олега, сам уезжает на Дунай…

Княжич Владимир не знал о том, что отец собирается взять его с собой. И тревога охватывала душу княжича, когда он думал о том, как без бабки-княгини, без отца останется в Киеве. Ведь брат Ярополк его ненавидит и не остановится ни перед чем. Не в чести он и у бояр и мужей нарочитых. От кого ждать защиты, если он всем здесь, на Горе, чужой, ждет его только презрение, а может быть, и смерть?

Да вот и сейчас! На княжьем месте, рядом с отцом, сидит брат Ярополк. Владимир встретил его жестокий, колючий взгляд; Ярополка, очевидно, очень беспокоило то, что происходило в палате, и ненавидящими глазами он смотрел на брата.

Однако что Ярополк и его вражда, если мужи новгородские просят Владимира себе в князья? Вот они стоят, ждут его слова. Пусть Ярополк замышляет что хочет, отец смотрит на Владимира теплым взглядом и чуть улыбается, словно подбадривает его.

— Воля твоя! — тихо ответил Владимир. — Я согласен, княже! Князь Святослав встал, подозвал к себе Михала и соединил его руку с рукою Владимира.

— Вот вы и есть! — коротко промолвил он.

Тысяцкий Михало сделал шаг вперед, крепко обнял и поцеловал княжича Владимира. Стали подходить к нему и другие мужи новгородские. Князь Святослав сидел на столе и думал свою думу. Может статься, помышлял он о близкой брани на Дунае, может, задумался о далеком будущем Руси… Но князь верил, что все идет к добру, легкая улыбка блуждала на его устах.

И только новый князь Киевского стола Ярополк, охватив пальцами поручни, был заметно недоволен — он по-прежнему не сводил ненавидянщх глаз с Владимира, словно желал брату не счастья, а гибели.

В далекий и весьма нелегкий путь должен был отправиться княжич Владимир. И князь Святослав, прежде чем попрощаться, хотел поговорить с сыном. Он позвал его вечером в тот же день, когда мужи новгородские высказали свое желание.

— Я хотел видеть тебя и говорить с тобой, — начал князь Святослав, когда Владимир остановился на пороге его светлицы. — Иди ближе сюда, сын мой.

Владимир нерешительно пошел вперед, к отцу, который сидел на широкой скамье недалеко от окна, и остановился, глядя на его чисто выбритую голову с подернутым сединой чубом, на длинные усы, рот, серые глаза, смотревшие далеко-далеко, за Днепр.

— Чего же ты стал? — обернулся Святослав к Владимиру. -Сядь тут, напротив меня, Владимир.

И Владимир сел напротив отца, готовясь внимательно слушать, что тот скажет.

— Радуется мое сердце, — начал князь Святослав, — что зовет тебя Новгород — верх нашей земли. Ты, должно быть, сам еще не знаешь, что это за земЛя и куда ты едешь. Тогда слушай, сын…

Он на минуту задумался и сказал:

— Когда-то и я, как сейчас ты, сын мой, не знал, какая наша земля, да и думал, что она совсем невелика. Но позднее, когда прошел ее из конца в конец и стал на ее украине, над Джурджанским морем, сердце забилось у меня в груди, дух захватило, как набрани… Велика наша земля, необъятна: на одном ее конце солнце всходит, а на другом заходит, на одном конце ледяные горы, на другом — Русское море… Такова наша земля, такова Русь…