Святослав

— Болгария гибнет! — засмеялся кесарь Петр. — Ты ослеп, Георгий! Открой глаза, посмотри, что творится в Болгарии! Мы исправно получаем дань от Византии, живем не в какой-то там Плиске, а построили нашу славную Преславу. Все тут напоминает Константинополь, мы воздвигли множество храмов, соборов, монастырей, у нас расцветают науки и искусство.

— У нас, кесарь, расцветает вражда и распри, — возразил на это Сурсувул. — И никогда, никогда еще Болгария не была такой нищей, раздробленной, бесславной, как теперь. Слушай, кесарь! Все эти тридцать лет, с тех пор как мы заключили мир, Византия крепнет, расширяет свои владения, копит богатства, готовит и уже имеет сильные войско и флот. А Болгария все эти тридцать лет беднеет, у нас в селах царит голод, Население стонет от чрезмерных податей, люди проклинают христианскую веру и молятся Богу под открытым небом. Да и кметы наши и топархи не только не верят нам, но и враждуют друг с другом.

— Это ложь! — крикнул кесарь Петр. — Наш посол сидит в Константинополе выше посла императора Оттона, наши купцы торгуют со всеми землями и с Византией. Богомилы, те, которые молятся под открытым небом, — еретики, не познавшие истинной веры. И я, и кметы мои, и топархи имеем сильные дружины. Д когда у меня возникала или, сохрани Бог, возникнет надобность — на помощь мне всегда придет Византия…

Болярин Сурсувул все ниже и ниже опускал голову.

— Какая польза от того, — сказал он, — что наш посол сидит за столом в Константинополе на первом месте? И кто он, наш посол? Он даже не болгарин, а брат василиссы Ирины. Какой прок, что купцы наши торгуют с Византией? У них берут только то, что нужно ромеям, а нам продают то, что им без надобности, а нам в тягость. Ты говоришь, кесарь, богомилы -еретики, не познавшие истинной веры. На самом же деле все наши богомилы были христианами. Но они прозрели, увидели, к чему стремятся император константинопольский и патриарх, и отказались — не хотят константинопольского креста; они — враги Византии; сам наш патриарх Дамиан против Византии, он не хочет жить в Преславе, а сидит в Доростоле. Еще говоришь ты, кесарь, что тебе на помощь уже приходила, а когда будет надобность, опять придет Византия… Да, Византия приходила нам на помощь со своим войском, но лишь для того, чтобы оторвать от нас сербов, хорватов и другие племена, чтобы раздробить Болгарию. Да и сейчас ромей-ское войско стоит в городах над Дунаем. Зачем мы пустили их в свой дом?

— Ты хочешь меня запугать? — крикнул кесарь. — Все это ложь, ложь, ложь… Я не хочу, не могу тебе верить, Сурсувул. Я верю в Христа, я ре хочу войн, я люблю тишину и мир, я хочу под конец мой жизни принять постриг и уйти в монастырь…,

— Сын императора Симеона, заставлявшего трепетать ромеев и стоявшего у стен Константинополя, слушай меня! -сказал Сурсувул. — Неужто ты совсем забыл наказ своего отца, неужто ты не видишь, куда идет Болгария и до чего она дойдет?

— Значит, ты хочешь войны? — подозрительно посмотрел на него кесарь Петр. — Ну, говори, говори: хочешь, чтобы я воевал с Византией? Говори же!

Сурсувул тяжело вздохнул и с презрением посмотрел на кесаря Петра.

— Нет! — ответил сын. — Куда Болгарии, куда тебе, кесарь, воевать с Византией! Но императоры ромеев были бы рады начать с болгарами войну и добить нас! Но пока что не смеют, ибо, благодарение богу, за нами стоят угры, нам на помощь могут прийти печенеги. Верю я — и это знают императоры, -если Болгарии придется тяжко, нам поможет Русь… Только поэтому Болгария еще живет на свете, только потому Византия платит нам дань. — И пока, кесарь, мы в мире с уграми и русами, до тех пор мы можем еще жить. Только это хотел я сказать тебе, кесарь!

— Но ты не договорил, — насмешливо процедил кесарь, -что же мне, брататься с русской княгиней, заключать мир, договариваться о союз против Византии?

— Я уверен, что русская княгиня и не станет этого добиваться. Между нами и Русью издавна царят мир и любовь; каган Симеон и киевский князь Игорь не заключали договоров, но они верили и всегда приходили на помощь друг другу. Я думаю, кесарь, нужно, чтобы княгиня Ольга почувствовала это… Может, будет случай еще как-нибудь иначе скрепить наш мир. Русские люди, я знак» очень правдивы, слово держат.

7

До столицы Болгарии Преславы поезд княгини Ольги добирался больше десяти дней. Пока колесницы катились по утрамбованным дорогам Фракии и Македонии, все шло хорошо. На передках колесшШ сидели рулевые с лодий — знающие, бывалые морские вой. Они берегли лошадей, подкармливали их на каждой даже самой маленькой стоянке. Если колесницы увязали — не жалея рук и ног, вытаскивали. Делал так и рулевой Супрун, бывший возницей у княгини Ольги.

Но чем дальше они ехали, тем сильнее становилось бездорожье: перед ними все выше и выше поднималась Планина, путь пересекали реки и горные потоки, на крутых перевалах воям и всей свите приходилось вставать и подталкивать колесницы. Порой путь вился среди облаков над такими ущельями и безднами, что кружилась голова.