Святослав. Хазария

– Верно сотник речёт, – поддержал изведывателя Притыка, – неожиданность хороша, когда она нежданна. При взятии града тот больше урону несёт, кто на стену лезет, а не тот, кто за ней хоронится. Посему надо готовиться к обороне: стены подправить где надо, места для лучников соорудить защищённые. Каждому вою знать своё место и по какой команде что делать надлежит.

Вновь закипела работа, застучали топоры в умелых руках танаисцев и дружинников Притыкиных. Трудились славяне, град укрепляя, да на койсогов поглядывали, что вновь кружили окрест и зорко следили за каждым действием обороняющихся. Ни войти в град, ни выйти из него стало невозможно. По ночам, а иногда и днём, снова и снова, то тут, то там, бросались кочевники на штурм, но, получив отпор, откатывались прочь.

Дон-град держал оборону.

Глава 9

Затряслась земля Переволоцкая…

Утром, после побудки и поверки, Святославово войско выступило в поход.

Десной и шуйский дозоры, как соколы, полетели вперёд.

Шли полки от веси до веси, от заимки малой до града, и нигде не встречали хазар. Иногда выходили навстречу славяне-робичи и говорили, что хазары спешно ушли. Это было видно по тому добру, что валялось брошенное кругом на дорогах.

Свенельдовы возы грузились тем добром и отправлялись в Киев, а назад опять ворочались пустые. И часто те возы были дружине в помощь. Они шли сзади войска, собирали добычу и раненых. А когда с тылу ударяли кочевники, возы ставили Бортней, а за нею пешие ратники, будто вкопанные в землю, стояли насмерть за высокими своими щитами, разя меткими стрелами и поднимая на копья застрявшую в возах вражью конницу, и о ту Борть разбивались злейшие конные натиски.

День за днём русская дружина продвигалась всё дальше к восходу, имея целью Волгу-реку.

И решил князь, что пора готовиться к переходу через безводную Булангарскую степь. Полуночный гонец донёс, что Инар с варяжской дружиной и Горицвет-старший со своей тьмой скоро подойдут к Переволоку. Притыка в Танаисе должен набрать подкрепления и отправиться к Итилю с полудня. Он же, Святослав, обрушится на Итиль, откуда хазары не могут ждать, – из степи. И в этом нежданном ударе будет залог победы!

Святослав велел повсюду искать сухие дублёные кожи и шить из них мехи. Потом наливать воду, меняя её каждый час, и так до самой вечерней зари. А вечером лить в мехи чистую воду, крепко вязать, грузить на возы и выступать в поход.

Слухи о новых победах Русского Пардуса достигали хазарской столицы и многоязычными гидрами расползались по огромному граду, сея беспокойство и тревогу, неуверенность и страх. Но когда Святослав в порыве ярой мсты за погибшего Горицвета стал огненным вихрем метаться по хазарским градам и весям, сжигая и уничтожая всё на своём пути, когда лучшие хазарские батыры в страхе бежали от его молниеносного меча, Итиль взорвался, как горшок с греческим огнём. Теперь уже не беспокойство и страх, но паника и ужас охватили град. На обоих берегах Волги, да и на самом царском острове всё пришло в движение: кричали люди, неслись куда-то всадники, беспорядочно сновали громыхающие арбы, то доверху загруженные, то совсем порожние, с орущими возницами, злыми, растерянными, испуганными, как и весь град, обезумевший от ужаса перед приближающимися тьмами урусского дэва. Чем ближе они к Итилю, тем больше ужаса и безумия на его улицах.

Заключённый в своём великолепном дворце Каган не мог знать, что именно происходит на улицах города, но чувствовал какую-то неясную тревогу даже здесь, на острове. Сегодня, как сообщил во время вчерашней встречи Бек, в его дворце должен состояться очень важный совет военачальников и стратигосов, где будет решено, кто станет главным воеводой хазарского войска в этот опаснейший момент. Каган с утра нетерпеливо поджидал Бека. Время шло, но ни Бек, ни раввин, ежедневно читавший ему Священные Талмуд и Танах, не появлялись. Такого ещё никогда не случалось. Каган в беспокойстве и недоумении поднялся на балкон дворца, откуда была видна дорожка, по которой невольники обычно несли носилки Бека. Он действительно увидел на дорожке людей, но без носилок, да и людей было слишком много. Это ещё более удивило и окончательно запутало Владыку. Что за неизвестные люди, как они могли попасть сюда? Где охрана Бека, позволившая пропустить смертных ко дворцу самого Кагана?

Между тем у входа во дворец послышался какой-то шум, кто-то с кем-то спорил. Что за глупый бестолковый сон? – снова задал себе вопрос озадаченный Владыка. Наконец терпение его лопнуло, да и любопытство взяло верх над порядком, заведённым раз и навсегда. Владыка хлопком в ладоши позвал слугу и повелел выйти к охране и узнать, что за шум у входа во дворец. Вернувшись, перепуганный слуга грохнулся ниц перед повелителем и забормотал такое, что показалось Кагану вначале полным бредом.