Святослав. Возмужание

– Верно! – тоже обрадованно подтвердил Степко, берясь за кольцо. – Вот, гляди, тут на кольце выступы, рукой пощупай, нашёл? Теперь выбери звезду у края кольца и запомни, у какого она выступа. А сейчас пойдём покажу тебе, какие ещё есть созвездия. Вон то – Лебедь называется, видишь, на полдень летит, шею вытянул. А это – Рыба, Овен, Корова Земун, от которой по небу растеклось молоко и образовался Млечный Путь. А это… – Степко показывал созвездия, рассказывал, какие из них видны летом, а какие зимой.

– Погляди-ка на звёзды, – спустя какое-то время предложил он, – что изменилось?

– Вроде ничего, – пожал плечами Святослав, – всё как было, разве только бледнеть начали…

– Тогда пойдём к кольцу, проверим!

Святослав встал на прежнее место и увидел, что звёзды сдвинулись, ушли вверх и влево, а Большой Воз, напротив, опустился к земле.

– Насколько сместилась звезда, которую ты запомнил?

– На полвыступа.

– Значит, мы с тобой тут уже почти час находимся, – определил Степко. – Один выступ обозначает два часа. Те звёзды, что в кольце, видны всегда, в любое время года, поэтому по ним легко можно определить время. Это звёздные часы. А когда взойдёт Хорс, то Мольбище превратится в солнечные часы. Тень от столба будет указывать на час. – Степко указал на сбегающие вниз дорожки.

В скором приближении рассвета небо стало сереть, созвездия постепенно исчезали, только на востоке ярко переливалась и мерцала зелёным светом звезда Денница[5].

В это время на тропинке в утреннем сумраке послышались шаги, а затем из начавшего сгущаться утреннего тумана показались фигуры обоих кудесников.

– Здравы будьте, отроки! Что, по звёздам читаете? Молодцы! – похвалил Хорсослав. – Ты уже пояснил нашему другу, как определить Купалин день? – обратился он к Степко.

– Нет ещё, темно было, сейчас покажу. Вот эти камни, – указал он Святославу, – не простые. Они отмечают приход наших великих праздников. Вот это – Яров камень, это – Даждьбожий, Перунов, Ладин. А вот это – Купалин камень, он как раз напротив камня Коляды расположен. Все камни имеют пару, чтоб глядеть с одного на другой.

Степко подвёл Святослава к островерхому валуну и велел:

– Гляди через вершину этого так, чтоб он был в прорези вон того, противоположного…

В свете наступающего утра Святослав увидел, что на Купалином камне не одна, а несколько прорезей-желобков.

– В которую же смотреть? – спросил он.

– В ту, что посредине. Но обрати внимание, в какой именно из прорезей появится первый солнечный луч. Так что гляди в оба!

Присев у своего и «прицелившись» в камень с желобками, совместив их вместе, будто в упражнении с самострелом, Святослав стал с нетерпением дожидаться первого луча.

Небо над камнем постепенно стало розоветь, набираясь яркости, пока не сделалось багряным. И вот, наконец, через одну из прорезей левее средней в глаза ударил огненный луч.

– Вижу! Вижу! – возбуждённо воскликнул Святослав.

– Пошли покажешь…

Все вчетвером подошли к Купалиному камню.

– Вот в этой луч блеснул, – уверенно указал Святослав.

– Так, а в Купальское утро он должен появиться ровно в средней прорези. Тут каждый желобок один день обозначает, выходит, сколько до Купалы осталось? – спросил Хорсослав.

– Выходит, пять дней… – сосчитал княжич.

– Верно, – одобрительно подтвердил кудесник. – Теперь же давайте, друзья, вознесём утреннюю молитву Хорсу. – И кудесник направился к вершине холма.

Восходящее солнце озарило столб с кольцом, через которое они со Степко ночью смотрели на звёзды. Но теперь Святослав увидел вырезанные на нём кола – символы Хорса, ещё какие-то зарубки и знаки.

– Боже наш, Хорс всеблагой и великий! – зычно провозгласил солнечный жрец, и княжич невольно подивился, сколь изменился голос кудесника, будто не бренный человек обращался к светилу, а вечное говорило с вечным. – Не отврати от нас свой золотой Лик и пребудь всегда на небе с возом Твоим, от Зари до Зари по небу стремящимся! – продолжал волхв. – Ты, златорунный, вращающий коло Солнца, дай всему сущему силу и живот долгий, чтобы могли во благе жить, радоваться и Тебя славить!

– Слава Хорсу! – звонко воскликнул Степко, протягивая к Солнцу руки.

– Слава! – повторили Велесдар и Святослав. – Вечная слава богам нашим!

На обратном пути Святослав вдруг подумал, что Велесдар, старый и опытный жрец, не мог не знать наступление дня Купалы. Вернее всего, он просто хотел показать Мольбище Хорса и его жрецов, познакомить со Степко-Добросветом. Да, Степко сирота, у него, кроме Хорсослава и ветхой избушки, нет ничего и никого, – ни слуг, ни терема, ни лошадей, ни роскошной одежды. И всё же он, княжич, завидует Степко, – его познаниям, его уверенности в себе и грядущей жизни… «А что, если бы Степко, – предположил Святослав, – жил, как я, в тереме с няньками, дядьками, слугами, охраной и поварами, смог бы он столь многому научиться? Пожалуй, не смог бы, слишком много там, как говорит Велесдар, лишних вещей…»