Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)

Вскоре сказанное выше слово стало делом, и закон воздаяния обнаружил себя в действии. Случилось, что некоторое время спустя после того, как преподобный Авраамий был подвергнут унижению и мучениям со стороны игуменов и иереев, нескольких виновников этих гонений постигла смерть (напрасную смерть приимаху). Те, кто принимал участие в суде над Авраамием, тужааху и припадааху ему на ногу, прощениа просяще, а не бывше на сонме радоваахуся. Но это была лишь часть небесных кар, свершения Божьего промысла. Бывшу же бездождью велику въ граде, яко иссыхати земли и садомъ, и нивамъ, и всему плоду земленому, яко не за колко бысть время, всемъ тужащимъ и молящимъ Бога. Сам Игнатий со всем честным клиром и жителями ходили вокруг города с честным крестом и иконой Господней, с мощами святых ходили вокруг города и просили

с великымъ умилениемъ, и съ слезами помиловати люди своя, и послати милость свою на землю, и отвратити гневъ свой: «Пусти, Господи, дождь, одожди лице земли, молимся, святый». Отпуст кончился, воду освятили крестом и мощами святых и разошлись восвояси. Но — И не бысть дождя на землю, и быша в печали велице. Се же все бысть от Божия промышления. И крайняя нужда вынудила обратиться к крайним мерам и вспомнить о справедливости, вернее — о собственной несправедливости, чтобы устранить ее и восстановить справедливость. Бог, желая прославить блаженного Авраамия, вложил в сердце одного священника мысль напомнить епископу Игнатию об Авраамии и сформулировать главную проблему: Вси молихомся, не послуша насъ Богъ. Кая вина така, яже на преподобнога Авраамиа, яко лишенъ бысть божественыя литургиа? Егда и того ради

бысть отъ Бога казнь си?

И эти вопросы, ответ на которые должен был бы быть найден еще до того, как воздвигнуть на Авраамия гонения, в новой ситуации крайней нужды вдруг получили простое и естественное разрешение. Игнатий призывает к себе Авраамия и удостоверяется, яко все лжа и оглаголание по зависти и злобе диаволи бысть, и прости и [79]

, глаголя: «И благослови, честный отче, за неведение мое се ти сътворихъ, и весь градъ благослови, и прости послушавшихъ лживыхъ клеветникъ и оглагольникъ». Игнатий благословил Авраамия снова совершать литургию и просил его молить Бога о городе, обо всех людях, о даровании обильного дождя (и подасть богатно дождь свой наземьлю).

Не без смущения (Кто есмь азъ грешный, да сице повелевая ми выше силы моея?) и уповая только на Божью волю, Авраамий встал на молитву:

Услыши, Боже, и спаси, владыко вседръжителю, молитвами твоего святителя и всехъ иерей твоихъ, и всехъ людий твоихъ. И отврати гневъ твой отъ рабъ твоихъ, и помилуй градъ сей и вся люди твоя, и прииме милостиве всехъ въздыхание и съ слезами молящих ти ся, и пусти, и одожди, напои лице земли, человекы и скоты възвесели. Господи, услыши и помилуй!

Не успел Авраамий вернуться в свою келью, как одожди Богъ на землю дождь. Авраамий возблагодарил Бога, яко скоро послуша своего раба. Агиограф завершает этот фрагмент кратко, успокоенно, как бы еще раз убедившись в силе Божьего промысла:

И бысть многа радость въ граде. И оттоле начата притекати въ граде, и еси глаголати, яко «помилова Богъ, избави ны отъ всехъ бедъ твоими, господи отче, молитвами». И отселе боле просветися по благодати Христове.