Святые в истории. Жития святых в новом формате. I–III века

Чтобы представить его масштабы, предоставим слово древнеримскому историку Тациту, который был сторонним наблюдателем событий и сам не слишком-то благоволил христианам. Но его сочинение «Анналы» содержит одно из первых упоминаний о христианах, живших в Риме, и нам придется его вспомнить, каким бы страшным ни было это свидетельство. «…Нерон подыскал виновных и подверг тягчайшим мукам людей, ненавидимых за их мерзости, которых чернь называла христианами. Прозвание это идет от Христа, который в правление Тиберия был предан смертной казни прокуратором Понтием Пилатом. Подавленное на некоторое время, это зловредное суеверие распространилось опять, и не только в Иудее, где возникло это зло, но и в самом Риме, куда отовсюду стекаются гнусности и бесстыдства и где они процветают. Итак, сначала были приведены к ответу те, которые покаялись, затем по их указанию великое множество других, не столько по обвинению в поджоге, сколько уличенные в ненависти к роду человеческому. И к осуждению их на смерть добавилось бесчестие. Многие, одетые в звериные шкуры, погибли, растерзанные собаками, другие были распяты на кресте, третьи – сожжены с наступлением темноты, используемые в качестве ночных светильников. Нерон предоставил свои сады для лицезрения этих огней и устроил игрища в цирке, где сам, наряженный возницей, толкался в толпе плебеев или разъезжал на колеснице. Так что хотя то и были враги, достойные самой суровой кары, они пробуждали сострадание, поскольку были истреблены не ради общей пользы, но из-за жестокости одного человека».

Именно во время «нероновых гонений» в Риме были казнены апостол Петр и апостол Павел. Какое-то время они содержались в Мамертинской темнице, затем апостола Петра приговорили к распятию на кресте – и он попросил палачей, чтобы его распяли вниз головой, считая себя недостойным повторить казнь Христа. Апостол Павел, как римский гражданин, был усечен мечом.

По преданию, апостолов казнили не только в один год, но даже в один день, и на многих иконах их принято изображать вместе.

Апостола Павла обезглавили неподалеку от Остийских ворот – это место известно в Риме как «Три фонтана». Существует легенда, что, как только отсеченная голова апостола Павла коснулась земли, из ее недр одновременно забили три фонтана – и вода эта льется до сих пор. Города, в которых апостол Павел побывал с проповедью, в первые века стали центрами христианства, все его любимые ученики стали епископами: Тит – на Крите, Тимофей – в Эфесе, Филимон – в Газе, Сила – в Коринфе, Язон – на Корфу, Аристовул – в Британии.

Второе Послание к Тимофею, написанное в Риме, часто называют духовным завещанием Павла.

Благодарю давшего мне силу, Христа Иисуса, Господа нашего, что Он признал меня верным, определив на служение, меня, который прежде был хулитель и гонитель и обидчик, но помилован потому, что так поступал по неведению, в неверии…(1 Тим. 1: 12–13) На самом деле все послания апостола Павла стали его духовным завещанием христианам последующих поколений.

В древнем документе «Акты сцилийских мучеников» приводится эпизод, как в конце II века в Карфагене проконсул допрашивает христианина Сперата и среди прочих задает ему такой вопрос:

– Что у тебя в сумке?

И Сперат ему отвечает:

– Книги и послания Павла, честного человека.

Апостол Иоанн Богослов († ОК. 100)

Станем любить не словом или языком, но делом и истиною.

(1 Ин. 3: 18)

Апостол Иоанн Богослов на Патмосе.

Икона. Греция, XVII в.

Музей Линденау, Альтенбург, Германия.

Есть люди, с самого рождения одаренные особым складом души и ума. Их называют по-разному: возвышенные натуры, поэты, мечтатели, «не от мира сего» – главное от этого не меняется.

Как и все остальные, они ходят по земле, занимаются повседневными делами, но при этом их душа витает где-то далеко, ближе к небу, и не хочет принадлежать земному. Эти люди чаще других видят необычные сны, их внутренняя жизнь наполнена символами и тайными знаками, они слышат только им ведомый призыв…

Таким человеком был апостол и евангелист Иоанн Богослов.

Но пока в Иерусалиме его звали просто Иоанном Зеведеевым, и никто не удивлялся, что именно он шел впереди необычной похоронной процессии с белой лилией в руке. Лица остальных тоже были не столько печальны, сколько радостны и светлы, как будто все собрались на праздник.

И иерусалимские христиане знали, почему: в последний земной путь, а точнее – на небо, в вечную жизнь, провожали Марию – Мать Христа. А лилия в руке Иоанна Зеведеева была не обычным цветком, а посланием из райского сада.