Связь

Ксения была одинока с самого детства. Мать одержимая своей карьерой, взлёт, которой, был прерван именно рождением ребенка, уперлась в работу. Получая параллельно второе высшее образование, Маргарита была самой отстранённой матерью. Она выходила на больничный, если Ксюша болела, если температуры не было, девочку она просто брала на работу или в университет. После того, как они переехали, большинство времени Ксения проводила среди аудиторий университета, потом в офисных зданиях, в кабинетах, она научилась тихо сидеть в коридоре если шло совещание, не беспокоить маму, если болел живот, носить с собой свою запасную одежду, делать уроки в кабинете мамы. После Ксюша просто возвращалась после школы в квартиру, убирала, готовила, садилась за учебники, сама себе находила кружки по интересам, ходила в магазин, покупала цветы в квартиру. Единственное, на чем настаивала Маргарита — это учеба, отличные оценки, прекрасное знание, хотя бы, английского языка. Ксюша действительно старалась, она очень хотела, чтобы мама ей гордилась, хвалила, радовалась. Конечно, Маргарита Сергеевна не была совсем бездушной, она относилась к тем женщинам, которым сложно иметь детей. Она не умела утешать или жалеть. Дочь, получившая, хорошее образование, и по факту не имевшая ограничение в свободе действий, не имела какой — то особенной нежной связи с матерью. Была ли Ксюша одинока?

— Наверное, как многие единственные дети в семье. Так я не знаю, что такое расти в большой семье, сказать мне сложно. Но я бы хотела иметь сестру, хотя мне нравятся мои подруги, в этом плане я везучая.

— Да, семью не выбирают, в отличие от друзей.

— За друзей! — Ксения подняла бокал.

— За друзей! — сделав глоток, молодой человек, закинул руки за голову и скользя по телу, сидящей напротив девушки. — Я не могу понять, какая ты.

— В смысле?

— Ты достаточно замкнутая персона, знаешь об этом?

— Слышала, поверь это не самое обидное. Меня молодые люди называли и скучной, и заносчивой, а еще фригидной.

— Серьёзно, — губы Алексея растянулись в улыбке. — Ты точно не фригидна. И не скучная.

— Спасибо, — Ксения величественно склонила голову.

— Мм… в тебе есть что — то высокомерное, будто ты лучше других.

— А вот это вообще не новость.

— Ты этим пользуешься, — он сузил глаза, и чуть придвинулся к ней.

— Да, людей выбешивает, когда на них смотришь как на что — то незначительное, твою бывшую взбесило. Честно говоря, это момент, скорее воспитания. Мама мне всегда внушала, что нужно себя уважать и не показывать свои эмоции на людях — это проявление слабости. Нельзя давать себя в обиду, позволять с собой разговаривать по — хамски, если поведение оппонента вызывает раздражение, смотреть надо сверху вниз…

Ксюша смотрела на бокал, который крутила в руке. Перед глазами встала картина десятилетней давности.

— Ты не должна быть заурядной и такой как все. Уважай себя, не смей никому тебя обижать. — Маргарита сурово смотрела на заплаканную дочь, которую бросил парень. — Запомни, Ксюша, ты имеешь полное право на эмоции, но не показывай их никому. Будь выше этого. Ты всегда должна быть горда собой, несмотря ни на что. Ты — самый ценный человек в твоей жизни, и что бы ты не сделала никто не смеет тебя осуждать или принижать. Никогда не унижайся. Всегда высоко держи голову.

Ксения порывалась позвонить бросившему ее парню, но так и не решилась. Она смотрела на маму, которая спокойно пила кофе и курила на балконе. После того дня, как она напилась таблеток, прошло несколько лет, и даже тогда, девочка не помнила, чтобы мама плакала, она разозлилась, что вызвала скорую, но не более. Ксюша вернулась в свою комнату, удалила номер парня, стерла все сообщения, умылась и легла спать, на утро она пошла в школу, как ни в чем не бывало.

— Прости, я задумалась. — Она подняла свои большие карие глаза на парня.

— Ничего страшного, — он улыбнулся одними губами, точно зная, что она скрывает что — то важное. — Знаешь, именно это в тебе и привлекло. Первая встреча в лифте. Ты сначала со мной говорила, а потом вышла. Даже не попрощавшись.