Связанные любовью

— Ты большой мальчик, крутой гангстер, печально известный плохой мальчик.

Я наклонился, мой голос был низким и мрачным.

— Плохой мальчик, да?

Она обвила мою шею руками.

— Я действительно не знаю, почему люди боятся тебя, ты такой милый.

Я фыркнул, потому что никто никогда не называл меня так, и никто бы не назвал, если бы знал, что для них хорошо.

— Они боятся меня, потому что я плохой мальчик, любимая.

Плохое даже не начинало покрывать это.

Ария кивнула с легкой улыбкой.

— Я знаю, и знаешь что? — она понизила голос. — В спальне мне иногда нравится, когда ты ведешь себя как плохой мальчик.

— Господи, Ария.

Я крепко поцеловал ее.

Ария всегда будет видеть только мою ручную сторону.

Ария

— Черт побери! — крик Луки разбудил меня. Матрас сдвинулся под его весом, и я повернулась, моргая, чтобы снова заснуть. Лука одевался, зажав телефон между плечом и ухом и натягивая штаны.

— Буду через пятнадцать минут. Черт!

Я встревоженно села. Лука положил мобильник, надел рубашку на кобуру и, поморщившись, повернулся ко мне. — Кто-то бросил коктейль Молотова в один из борделей семьи. Две шлюхи сильно обгорели, вся мебель сгорела. Там полиция и пожарные. Я должен пойти и ограничить ущерб.

Я медленно кивнула, подавляя разочарование. Он подошел ко мне, быстро поцеловал и ушёл.

Я прикусила губу, прогоняя боль. Это был мой день рождения.

Я выскользнул из кровати, потянулась за мобильником и увидела сообщение Джианны. Как только она увидела, что я в сети, зазвонил телефон. Поговорив с Джианной, Фабиано и Лили, я почувствовала себя лучше и оделась.

Я знала, что Луке нужно позаботиться о делах семьи, если он хочет быть хорошим Капо, и все же мне было интересно, забыл ли он вообще о моем дне рождения. Я спустилась вниз, где за стойкой сидел Ромеро. Заметив меня, он улыбнулся и встал.

— С Днем рождения, Ария.

Я ответила ему слабой улыбкой, и выражение его лица еще больше смягчилось.

— Лука вернется, как только закончит.

Я пожала плечами и налила себе кофе. Одиночество нахлынуло на меня. У меня не было друзей в Нью-Йорке. Как жена Капо, люди в нашем кругу не относились ко мне как к нормальному человеку, и я не могла дружить с посторонними. Проглотив эмоции, я сделала глоток кофе.

Лифт звякнул, и Ромеро встал передо мной, но расслабился, когда Марианна вошла, неся торт. Ее темно-серые волосы были, как обычно, стянуты сеткой, а платье облегало ее пухлое тело и пышную грудь. Ее материнское лицо расплылось в широкой улыбке, и, поставив торт, она крепко обняла меня.

— С Днем рождения, бамбина. Я испекла для тебя миндальный торт. Лука сказал, что это твое любимое.

Она нахмурилась, глядя на Ромеро.

— Кстати, где он?

— Дела, — просто ответил Ромеро.

Марианна не задавала вопросов.

— Лука попросил тебя испечь торт?

— Он так и сделал.

Марианна отрезала три куска торта, затем достала тарелки, протянула их Ромеро и мне и оставила одну себе. Я должна была признать, что торт был лучшим, что я ела за очень долгое время. Марианна была богиней на кухне.

Марианна коснулась моей щеки.

— У тебя грустный вид. Почему бы тебе не пойти и не повеселиться с Ромеро?

Я хотела провести день с Лукой, но так как этого не должно было случиться, я кивнула. Ромеро повел меня обедать в хороший ресторан, а потом я пошла в «трофейную жену» и потратила тысячи в «Центурии-21», моем любимом универмаге на Манхэттене. Мы вернулись в пентхаус после быстрого ужина в маленьком бистро. Я не стала доставать новую одежду из сумок, вместо этого схватила шерстяное одеяло и книгу и направилась на террасу, где свернулась калачиком на стуле. Ромеро не присоединился ко мне, вероятно, уловив мое мрачное настроение. Я позволила своему взгляду блуждать по горизонту, несколько слез выскользнули, я подтянула ноги и крепко обхватила их руками.

Звук открывающейся двери привлек мое внимание к французским окнам, и Лука вышел на террасу, его лицо исказилось от сожаления, когда его глаза остановились на моем лице. Я быстро вытерла слезы и встала, но Лука схватил меня и поцеловал. — С Днем рождения, принцесса. Жаль, что я не мог провести день с тобой.

— Ромеро отвлек меня, — сказала я, слегка пожав плечами.

Лука покачал головой.

— Этого недостаточно. — он отнес меня в спальню. Мои глаза остановились на кровати. На нем лежал букет белых роз и сверток. Я улыбнулась и поцеловала Луку в шею, прежде чем он опустил меня на землю. Я понюхала розы, взяла сверток и развернула его. Внутри оказалась красная бархатная шкатулка, которую я открыла. На серой подушке лежал браслет из розового золота. Девятнадцать бриллиантов были вставлены в гладкую розово золотую поверхность.

— Поверни его, — тихо сказал Лука.

Я сделала, как он сказал и нашла слова, выгравированные на внутренней стороне браслета.

В самый темный час ты — мой свет.

Сглотнув, я посмотрела в теплые глаза Луки. Он схватил рубашку, натянул ее через голову и обернулся. Я застыла, когда увидела новую татуировку на его лопатке, зеркально отражающую татуировку Фамильи. Кожа все еще была красной.

Я начала читать замысловатые черные чернильные буквы.