Связанные прошлым

Ее лицо исказилось от ужаса.

Я быстро покачала головой, даже если внутри был кусочек Фины, хотя и всего лишь кровь. Я бы не стала ничего рассказывать Софии. Если Пьетро или Инес решат дать ей знать, они должны будут сказать ей сами, но я сомневалась, что они это сделают.

Я подошла к ним и опустилась на кровать. Комната Софии была воплощением мечты в розовом цвете с оборками и мягкими игрушками. Столь юная. Столь невинная. Это безопасная гавань для маленькой девочки в нашем жестоком мире.

Анна прижалась ко мне, и я поцеловала ее в макушку.

София посмотрела в сторону своей двери.

— Пойду поищу Сэма.

Я ее не остановила. Из-за всего происходящего она часто оказывалась на периферии, слишком юная, чтобы быть вовлеченной, но слишком взрослая, чтобы требовать постоянного внимания. Ради нее я надеялась, что Фина скоро вернется.

— Дай мне немного поговорить с твоим братом, хорошо?

Леонас не любил говорить об эмоциях, тем более когда рядом находились другие, даже его сестра.

Анна молча кивнула.

— Хорошо. Возьму что-нибудь поесть.

Я благодарно улыбнулась ей. Почти в одиннадцать лет она уже была более ответственной, чем я в ее возрасте. Без сомнения, это была кровь ее отца.

Как только она ушла, я села на плюшевый диван рядом с Леонасом.

— Ты можешь это выключить?

Он нажал кнопку выключения, но не поднял глаз от экрана.

— Папа сердится на меня? — тихо спросил он.

— Он не сердится на тебя. Может быть на мгновение из-за того, что ты сказал. Тебе нужно думать, прежде чем говорить, иначе ты можешь сделать больно людям, понимаешь?

Он поднял голову, сдвинув светлые брови.

— Наверное.

— Считай до трех, прежде чем сказать что-то, что может расстроить других.

— Откуда мне знать, что огорчает других?

— Прямо сейчас, если речь идет о Фине. Все очень чувствительны.

— Хорошо. Она жива?

Я прикусила губу. Ему семь, и он спрашивает меня о смерти так, словно речь идет о том, что мы будем есть на ужин.

— С ней все в порядке.

— Я скучаю по своим друзьям. У Анны есть София, а у меня никого.

— У тебя есть я и папа.

Леонас скорчил гримасу.

— Вы не веселые, как Рокко и Риччи.

— Ну и что такого веселого?

— Катание на роликах! Или на велосипеде и выполнение трюков!

Некоторые трюки мальчишек на велосипедах, которые я увидела, чуть не довели меня до сердечного приступа. Не говоря уже о том, что Данте сойдет с ума, если я выйду из дома вместе с Леонасом для прогулки.

— Как насчет того, чтобы заняться чем-нибудь другим?

Он надул губы, а потом его лицо снова просветлело.

— Слайм челлендж.

Мои брови поползли вверх.

— Слайм челлендж?

— Да!

Если это вызвало такой восторг у семилетнего мальчика, то мне точно не понравится, особенно если в этом замешан слайм, но я хотела отвлечь его.

— Ладно, давай сделаем этот слайм челледж.

Ответная улыбка Леонаса прогнала часть тьмы из моей груди.

Данте

Я сидел в кресле посреди хаоса, который Данило устроил в кабинете Пьетро. Разорванные книги, битое стекло, опрокинутые полки, все валялось на полу. Данило уехал прочь на своей машине. Я сомневался, что он вернулся в Индианаполис. Ему нужно было побыть одному. Нам всем это нужно.

Я посмотрел вниз на свои блестящие туфли, на идеально выглаженные брюки, на аккуратно застегнутые манжеты на запястьях. Со стороны я был безупречным бизнесменом, у которого все под контролем, ледяным человеком. Я был похож на один из этих проклятых вулканов, скрытых под толстым слоем вечного льда. Упершись локтями в бедра, я опустил лицо в ладони. Если бы один из них взорвался, они могли бы уничтожить все вокруг. Я чувствовал себя на грани опасной вспышки взрыва.

Я хотел уничтожить, но только не тех, кто около меня, но они будут в опасности, если я потеряю контроль. Лука и Римо те, кто ощутят мою ярость. Римо за все, что он сделал с Финой, с нашей семьей. Лука за сотрудничество с Каморрой, несмотря на все, что он знал о них.

— Папочка?

Моя голова взлетела вверх. Анна застыла в дверном проеме. Она была одета в цветастое летнее платье, ее волосы были собраны в беспорядочный хвостик, а голубые глаза широко раскрыты. Она была всем, что я хотел защитить. Но я ничего не сказал. Она медленно вошла внутрь, почти застенчиво. Я не был уверен, что Вэл сказала ей, но сомневаюсь, что она упоминала о простыне. Анна была слишком мала для подобных вещей, даже если Вэл уже кое-что ей объяснила.

— Ты выглядишь грустным, — тихо сказала она, останавливаясь рядом со мной.

Грусть — неподходящее слово для описания моих эмоций.

— Да, — все равно согласился я.

Анна обвила руками мою шею. Я обнял ее.

— Все будет хорошо. Ты сделаешь так, чтобы все было хорошо. Ты всегда так делаешь.

Ее непогрешимое доверие ко мне было моим стимулом. Я поцеловал ее в висок и немного подержал в объятиях. Я не был уверен, кто кого утешает. Но это уже не имело значения. В конце концов, я отстранился. Мне нужно было сделать один звонок.

— Уверен, Софии не помешает немного отвлечься. Почему бы тебе не пойти и не найти ее?

Анна кивнула. Она знала, что это был мой намек на то, что мне нужно работать.

Она выскользнула из кабинета и закрыла за собой дверь.