Связанные судьбой

Хочет быть со мной, раз уж выбора особого у нее нет. Как чудесно быть утешительным призом! Она надеялась успокоить меня этими словами?

Мной овладело ощущение безнадежности, на моих глазах выступили слезы. Я смахнул их рукавом рубашки. Мила, почему ты так дорога мне? Почему я не могу спокойно принимать тебя такой, какая ты есть? Почему я не могу просто наслаждаться твоим прекрасным телом, не думая о сердце и душе? Почему мне так мучительно больно?

Погруженный в свои мысли, я не заметил, как оказался возле венецианской лагуны, здесь мне пришлось сбросить скорость. Проплыв между островами Лидо и Ла Чертоза, я завернул к яхтенной пристани, которой пользуюсь, прибывая в Венецию морем.

Дождавшись менеджера, я занялся рутинными делами — оформил договор, заплатил за аренду стоянки. Нужно будет не забыть пополнить запасы топлива и пресной воды — мне приходится думать об этом и еще о тысяче других вещей, связанных с поездкой. Мне, а не Миле. А она все принимает, как должное. Мне всегда нравилось заботиться о ней, но сейчас… я не в том настроении, мягко говоря.

Закончив сборы, девушка вынесла наружу свой белый чемодан. Я помог ей с багажом, подал руку, помогая взобраться на причал. Она уже успела принарядиться — на ней было легкое летнее платье от Дольче и Габбана, в ушах те самые серьги, которые я подарил ей в тот день, когда увидел с телефоном — довольно простые, в виде двух крупных бриллиантов пирамидальной формы.

Она может часами любоваться драгоценностями, точь-в-точь, как произведениями искусства. Из всех камней она предпочитает именно бриллианты, и они ей, конечно, безумно идут. Мое настроение испортилось еще сильнее, у меня появилось омерзительное чувство, будто я купил ее — тело, не сердце. Получил то, за что заплатил.

Глава 10.1

Мила посмотрела мне в глаза, оценивая выражение моего лица, мне стало стыдно за свои мысли. Я словно выставил ей счет за все, что сделал для нее за эти дни, и, не полюбив меня по-настоящему, девушка стала злостной неплательщицей. Мило. Замечательно. Я по-прежнему отвратителен.

Пересев в маленький двухместный катер, между прочим мой собственный, а не арендованный, мы быстро и без приключений добрались до отеля. У стойки рецепшн образовалась небольшая очередь.

— Давай паспорт, — говорю я Миле довольно нелюбезно.

Девушка сделала, как я сказал. Хм, я давно заметил в ней эту особенность — она может спустить мне довольно многое, будто ничего не замечая, но стоит мне перейти через некую черту… Мне безумно захотелось через нее перейти. Давай уже поругаемся, Мила, в конце концов!

Поднявшись на лифте на нужный этаж, мы прошли в свой номер, роскошный и благоустроенный. Поставив сумку на полку раздвижного шкафа, Мила выжидающе на меня посмотрела. Ах да, конечно, наша маленькая традиция!

Эта мысль еще не оформилась в слова, а я уже подошел к девушке и грубо стащил с нее тонкое шелковое платье, оторвав несколько пуговиц. Хочешь, чтобы тебя отымели, прелесть моя, так тебя отымеют!

Не скрывая своего настроения, я намеренно причинял ей боль. Сняв с Милы розовое кружевное белье, я прислонил ее спиной к резному столбику кровати. Я был груб, я был неосторожен, я радовался, что могу выместить на ней свою злобу. Ее нежная кожа стиралась до красноты о резное дерево, на плечах и бедрах темнели следы от моих рук — с такой силой я сжимал их.

Тем не менее, девушка легко включилась в эту «любовную игру», она сопротивлялась, когда надо, подчинялась, когда надо, издавая возбуждающе чувственные стоны. Что бы я ни делал, ее это только радовало. Моя ненависть не могла найти выхода, злость усиливалась с каждой минутой.

Но еще хуже стало, когда, достигнув с громкими криками вершины удовольствия, Мила посмотрела на меня совсем другими глазами. Всего один оргазм — такого с ней еще не бывало! Я потерял и эту власть, только теперь осознав, как сильно я рассчитывал на нее.

Мила смотрела мне в глаза, менялось выражение на ее лице — непонимание, удивление и, в конце концов, обида. Я получил то, что хотел, но меня это совсем не радовало, я не мог выносить ее взгляда.

Ну, уж нет! Я повернул Милу спиной к себе, рукой прижав ее к матрасу. Не сопротивляясь, девушка позволила мне это. На ее коже были видны свежие ссадины, оставленные причудливым орнаментом прикроватного столбика.

Но в тот момент, когда я достиг оргазма, ненависть куда-то исчезла, мной завладел сильнейший стыд. Мила зашевелилась подо мной, а я никак не мог отвести взгляда от царапин на ее спине и ягодицах. Куда меня завела эта злость? Что же я наделал?..

Малодушно скрывшись в ванной, я начал прокручивать в голове события этих двух дней. Такие мысли, такие действия… Что же я за человек? В этот момент я даже примирился с тем, что она так меня и не полюбила — подумать только! Вздохнув, я вошел обратно в комнату, надеясь, что Мила сумеет меня простить.