Свидание на Елисейских полях

Вечер получился довольно приятным, если не считать странного напряжения, которое Джорджия испытала. Она даже ловила себя на том, что, смеясь или слушая какой-нибудь анекдот, задумывалась о том, что никогда еще раньше не получала такого наслаждения от мужского общества. Временами она чувствовала тревогу или стыд, иногда то и другое вместе, и тогда заставляла себя меньше реагировать на близость Лассаля. А это было довольно сложно. Джорджия вздохнула с облегчением, когда вечер наконец закончился и Лассаль попросил счет.

Несколько минут спустя они уже садились в «порше».

— Я подвезу вас к гостинице, там вы заберете свою машину, — сказал ей Лассаль.

Казалось, время пролетело незаметно, и через мгновение они уже доехали до отеля. Поставив машину на ручной тормоз, Лассаль полез в карман пиджака, вытащил оттуда листочек бумаги и протянул его Джорджии.

— Завтра рано утром я уеду обратно во Францию, — сказал он ей, — но вот номера телефонов, по которым вы без труда сможете связаться со мной.

Он повернулся лицом к девушке.

— При малейшем намеке на появление Дюваля немедленно звоните мне. Пообещайте мне это, пожалуйста. И не пытайтесь с ним самостоятельно разобраться.

— Не буду. — Джорджия опустила взгляд на полученную визитку. Все ясно. Он завтра уезжает.

— Если вдруг не застанете меня ни по одному из этих телефонов, оставьте сообщение моему секретарю, не забыв напомнить ей о срочности.

Девушка кивнула. Она старательно пыталась не смотреть на него и отчаянно боролась с сумасшедшими мыслями, одолевавшими ее.

А они действительно были сумасшедшими. Бесстыдно, опасно сумасшедшими.

Ее «поло» был припаркован на другой стороне.

— Пошли, — сказал Лассаль. — Я провожу вас до машины. — И не дав Джорджии возразить, быстро открыл свою дверцу и вылез из машины.

Пока они вдвоем переходили дорогу, Жан-Клод легко держал девушку под локоть, точно так же, как вечером в отеле, когда они шли через вестибюль к лифту. Хотя с трудом верилось, что все произошло в один и тот же день. Казалось, прошли годы. Слишком многое изменилось за один вечер.

Около машины Лассаль подождал, пока девушка искала ключи. Наконец она нашла их и улыбнулась ему.

— Спасибо за ужин, — сказала Джорджия. А теперь оставалось пожелать ему спокойной ночи, сесть в машину и уехать. Но девушка почему-то не двигалась, глядя на мужчину.

— Не стоит благодарности. Мне это было приятно. — А сейчас он точно попрощается и уйдет? Но Жан-Клод просто стоял и смотрел на нее. Прошла целая вечность, по крайней мере так показалось Джорджии. Вдруг, совершенно неожиданно, Лассаль протянул руку и очень нежно коснулся щеки девушки.

Джорджия почти перестала дышать, едва взглянув на мужчину. Ее сердце бешено стучало, а ноги словно приросли к земле. Он хочет меня поцеловать, а я не собираюсь и пальцем пошевелить, чтобы остановить его, подумала Джорджия.

Лассаль придвинулся ближе и, взяв девушку одной рукой за талию, мягко притянул ее к себе. Она почувствовала прикосновение его бедер. Страстное желание пронзило Джорджию так остро, что она едва не задохнулась. Это какое-то безумие, но пусть этот миг никогда не кончается, твердила она про себя.

Рука Жан-Клода скользнула со щеки на затылок девушки, решительно притягивая ее к себе. Джорджия внутренне содрогнулась, страсть буквально пьянила ее.

— Джорджия, ma douce ^[3]… - Лассаль вплотную придвинулся к ней и наклонился к ее губам. — Джорджия… — вновь произнес он, после чего последовал поцелуй.

То было лишь короткое, мимолетное прикосновение губ, но для девушки этот поцелуй оказался самым возбуждающим и чувственным. Когда Жан-Клод прижал к себе Джорджию, а она прильнула к нему в ответ, ее волновала лишь одна мысль: больше всего на свете сейчас она жаждала заняться любовью с этим мужчиной, который, несомненно, окажется самым восхитительным любовником в мире. Но он отпустил ее.

— Спокойной ночи, ma chere.

— Спокойной ночи, — хрипло ответила девушка. Затем, испытывая некоторое изумление, она забралась в машину, захлопнула дверцу и махнула Жан-Клоду на прощание. И пока добиралась до тихого, покрытого зеленью района, где жила, всю дорогу думала о том, что, должно быть, сошла с ума. Получается, что она увидит Лассаля лишь в том случае, если Дюваль предпримет еще один шаг — другими словами, если должно будет случиться нечто ужасное, — в противном случае нечего и думать о встрече с ним.

Но девушка думала. Испытывала неистовую, острую, безрассудную страсть. Не увидеть более Жан-Клода Лассаля было самым ужасным, что только Джорджия Ди могла себе представить.

Проводив Джорджию, Жан-Клод сел в «порше». Неожиданно он погрузился в беспокойное, унылое и раздраженное состояние. Он знал, что заснуть ему сегодня не удастся, и подозревал, что обычно срабатывающая терапия — двухчасовая прогулка и ледяной душ — на сей раз не произведет должного эффекта. Все будет бесполезно. Он не сможет сконцентрироваться.