Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 2

«Я снова молюсь о том, чтобы польский епископат во главе с Примасом… присоединился к нации в ее борьбе за ежедневный кусок хлеба, за социальную справедливость и за законное право жить по своему усмотрению и в соответствии с результатами своего труда». Подобные послания Папы были отправлены кардиналу Махарскому в Краков и епископу Стефану Бареле в Ченстохову. 21 августа епископ Качмарек отправился в Варшаву, чтобы ввести в курс дела кардинала Вышыньского и секретаря конференции епископов епископа Бронислава Дубровского. Кроме того, он хотел заверить духовенство в том, что лидеры забастовочного комитета действительно представляют интересы рабочих Гданьска. 22 августа позиции бастующих были заметно усилены, когда к ним по их просьбе прибыла группа польской интеллигенции во главе с Тадеушем Мазовецким, издателем ежемесячного католического журнала «Вьензь» [ «Связь»]. Они должны были сыграть роль советников и помочь бастующим защитить свои права. Это был прекрасный пример лишенной классовой подоплеки социальной солидарности, основы которой были заложены еще во время визита Папы Иоанна Павла II в Польшу в 1979 г. Кроме того, это было важным сопутствующим результатом открытого диалога между католической и некатолической интеллигенцией, организованного в Кракове по инициативе кардинала Войтылы. На следующий день, вернувшись в Гданьск, епископ Качмарек обнародовал заявление в поддержку рабочих, потребовав, правда, при этом, чтобы намеченные на тот же день переговоры с властями проводились в условиях «взаимопонимания и без ненависти».

Переговоры между правительственной комиссией и забастовочным комитетом судоверфи, который на самом деле представлял интересы рабочих всего Балтийского побережья Польши, достигли весьма деликатной фазы, когда 26 августа, в праздник Богоматери Ченстоховской, кардинал Вышыньский произнес слова традиционной молитвы в Ясногурском монастыре. В условиях, когда ситуация в Гданьске еще не нашла своего разрешения, у всех на уме была реально существующая угроза вторжения советских войск. Давление правительства на участников переговоров, вынуждая их принять предложенный правительством «компромисс», усиливалось с каждым часом, и вся нация хотела знать, что скажет по этому поводу Примас.

Проповедь кардинала горько разочаровала участников забастовки. Они, конечно, могли бы понять его призывы быть «спокойными, уравновешенными, мудрыми, осмотрительными и ответственными за судьбу всей польской нации», но при этом никак не могли взять в толк, почему в этот ответственный момент кардинал счел возможным критиковать польских рабочих за производительность их труда и практически возлагать на них ответственность за ту экономическую катастрофу, в которой оказалась Польша. Предлагаемый в проповеди суверенитет в качестве абсолютного условия для социального и экономического прогресса наводил на мысль о том, что главной заботой Примаса по-прежнему оставалась угроза возможного советского вторжения. Он, казалось, совершенно не осознавал, что в Гданьске наступил весьма специфический момент истины, или «кайрос», говоря словами Библии.

И снова в события вмешался Иоанн Павел II, хотя и осторожно, но тем не менее достаточно твердо. Обращаясь на следующий день к толпе паломников и к представителям мировой прессы, прекрасно зная, что к его словам будут прислушиваться не только рабочие в Гданьске, но также польское и советское правительства, он доверил «великие и важные проблемы нашей страны» Богоматери Ченстоховской, праздник которой отмечали накануне многие польские паломники и постоянно проживающие в Риме поляки. Понтифик всячески защищал бастующих рабочих и постоянно повторял, что те проблемы, с которыми они так неожиданно столкнулись, являются насущными и могут быть окончательно решены только в том случае, если «в нашей стране воцарятся мир и справедливость». В тот же самый день Главный Совет польского епископата, собравшийся на чрезвычайную сессию в Варшаве, предпринял самые решительные действия и обнародовал коммюнике, в котором содержались бескомпромиссная поддержка требований бастующих и их права на создание независимого профсоюза. При этом неоднократно делались ссылки на решения Второго Ватиканского Собора, в которых провозглашалось право рабочих на организацию своих профессиональных союзов. Суть этого послания была предельно ясна — Конференция епископов выражала уверенность в том, что рабочим не следует прекращать забастовку. Более того. Им нужно настаивать на своих правах до последнего и требовать создания независимых от правительства профсоюзов в качестве важнейшего условия обновления страны.