Однако менее чем через шесть часов, примерно в час ночи в четверг 16 мая, Тимоти Хенниса разбудил громкий и настойчивый стук в дверь. Он быстро натянул джинсы и футболку, включил свет на крыльце и открыл дверь. На крыльце было полно полицейских.
— Сержант Хеннис? — спросил один из них официальным тоном.
Хеннис кивнул.
— У нас есть ордер на арест и ордер на обыск. Вы имеете право хранить молчание…
Хеннис был просто ошеломлен. Он смотрел на уличные фонари и моргал сонными глазами, пытаясь проснуться. Кто-то уже надел на него наручники, кто-то другой схватил его за руку, и его начали толкать вниз по ступенькам, в сторону полицейского автомобиля, стоявшего прямо на проезжей части. Хеннис оглянулся на жену, стоявшую в проеме двери в халате и державшую на руках малышку. Он не знал, что ей сказать.
Итак, Тимоти Хенниса обвинили в тройном убийстве — Кэтрин, Кары и Эрин Истберн. Следующие шесть месяцев он провел в тюрьме округа Камберленд без права освобождения под залог. Для защиты он нанял Джеральда Бивера и Уильяма Ричардсона — двух молодых адвокатов, которые только что выиграли получившее широкую огласку дело о произволе полиции в Фейетвилле. Некий Генри Спелл был арестован, и в ходе допроса полицейский так сильно ударил его коленом в пах, что это вызвало разрыв яичка и необратимую стерилизацию. В конце концов истец получил по суду компенсацию в размере 900 000 долларов, и 235 000 составили гонорары адвокатов.
Менее чем через месяц после вынесения приговора по этому затянувшемуся и очень сложному делу 37-летний Бивер и 29-летний Ричардсон согласились взяться за дело Тимоти Хенниса. Изучив имевшиеся доказательства вины их нового клиента, оба адвоката пришли к выводу, что доказательная база тут одна из самых неубедительных, с которыми они когда-либо сталкивались. Единственным доказательством возможной причастности Тимоти Хенниса к данному преступлению были показания свидетеля Чака Барретта. Ни одной вещественной улики, хоть как-то привязывавшей Тимоти Хенниса к месту преступления, не было. Бивер и Ричардсон были весьма воодушевлены теми серьезными минусами, которые они нашли в позиции обвинения.
Но, увы, эта самоуверенность обошлась им очень дорого. Потому что это ужасное, кровавое тройное убийство в доме Истбернов разбудило в людях сильные страсти и эмоции. И конечно, возникли явные ассоциации с печально известным делом Джеффри Макдональда, тоже обвиненного в убийстве. Ранним утром 17 февраля 1970 года, тоже в Фейетвилле, были зверски убиты беременная 26-летняя Колетт Макдональд и две ее малолетние дочери: пятилетняя Кимберли и двухлетняя Кристин. Череп Колетт был разбит ударами тяжелой биты, а на ее теле было более двадцати восьми колотых ран. У Кимберли было восемь или даже десять колотых ран, и тоже была раздроблена голова. На теле Кристин были обнаружены тридцать три колотые раны — в спину, в грудь и в шею. Самого капитана Джеффри Макдональда нашли лежащим на полу рядом с женой, всего с одним ножевым ранением в живот. Позже Макдональд рассказал следователям, что в его дом ворвались хиппи со свечами в руках и, скандируя «Класс!» и «Коли свиней!», убили его семью. Но у следователей сложилась совсем другая картина, и в этих ужасных преступлениях обвинили самого Макдональда.
Можно смело утверждать, что почти все, кто жил в Фейетвилле, знали об убийстве жены и дочек Макдональда, и горячие споры о его виновности или невиновности идут еще и сейчас, пятнадцать лет спустя. Адвокаты Хенниса опасались, что воспоминания об этих убийствах Макдональда могут просто по ассоциации «переплеснуться» на трагедию в семье Истберн и, таким образом, затронуть интересы их клиента. К тому же Макдональд настаивал на том, что он невиновен, но жюри присяжных признало его виновным, и Хеннис тоже утверждал, что был невиновен, но люди могли подумать, что
Джеффри Макдональд был приговорен к трем последовательным пожизненным срокам тюремного заключения. Он получил такой приговор, потому что смертная казнь в соответствии с федеральным законом тогда не применялась. Но в 1977 году смертная казнь в Северной Каролине была восстановлена, и, если бы Тимоти Хенниса признали виновным в убийствах в доме Истбернов, его могли приговорить к смертной казни.