Свидетели войны. Жизнь детей при нацистах

Советская кампания выявила не только военное высокомерие Гитлера – она обнажила невозможность проведения грандиозной политики расовой колонизации. Даже если вермахт не смог победить Красную армию в ходе блицкрига, он уже захватил гораздо больше земель «жизненного пространства» (Lebensraum

), чем можно было свободно заселить немцами. Поэтому требовалось найти больше немцев. Уже в сентябре 1941 г. Генрих Гиммлер отправлял немецкие расово-биологические комиссии обыскивать детские дома в Белоруссии не только для того, чтобы обнаружить спрятанных там еврейских детей, но и для поисков детей, подходящих для германизации. Их цель, как объяснил рейхсфюрер СС, состояла в том, чтобы «дистиллировать» каждую «каплю хорошей крови» из расовой «мешанины» восточных наций, забирая детей с согласия родителей или без оного. Это означало новые депортации. В первый период немецкого правления в Польше с 1939 по 1941 г. Управление СС по переселению, запасшись вагонами для перевозки скота, пыталось изменить расовую демографию, выселяя поляков и евреев и ввозя вместо них немцев. При этом между немецкими администрациями разных областей возникало немало споров о том, насколько строго следует применять систему национальной классификации, а число поляков, которых стали считать немцами, в разных гау радикально различалось. Но только после нападения на Советский Союз СС запустили амбициозный проект индивидуальной германизации детей. Пока СС убивали евреев за «расовую нечистоту», их собственные критерии «принадлежности к немецкой расе» начали размываться [53].

Германизация происходила в основном в Вартеланде[9]

там, где поселилась большая часть немецких колонистов и куда эвакуировали из соображений безопасности множество немецких подростков. Местным советам по делам молодежи приказали сотрудничать со специалистами из Управления СС по вопросам расы и переселения и с собственными учреждениями СС, находившимися в ведении организации «Исток жизни» (Lebensborn). Несколько тысяч детей были доставлены в Лодзь, Калиш и Брокау. Первые этапы отбора, состоявшие из 62 расовых тестов и длительного наблюдения за характером, прошли всего 250–300 человек. В Пабьянице в 1943 г. в детский дом пришли трое мужчин и выстроили всех детей у стены. Илона Хелена Вильканович попала в число тех семи детей, которых они выбрали из группы примерно в сотню человек. Однако Илона, как и многие дети в этих приютах, не была сиротой. У нее был отец, безуспешно пытавшийся помешать ее похищению. В первой половине 1943 г. еще 4454 ребенка в возрасте от 2 до 14 лет были отправлены на проверку в приюты из Генерал-губернаторства, где СС и украинские подразделения вместе с группами девочек из Службы труда и Союза немецких девушек снова занимались расчисткой польских деревень для немецких поселенцев, на этот раз в районе Замосць (Замостья) [54].

Согласно «двойным стандартам» расовых экспертов СС, это были немецкие дети, ранее подвергшиеся полонизации, которым надлежало вернуться в германский мир, независимо от статуса их родителей. На псевдоправовом языке бюрократов Министерства внутренних дел Рейха «иностранные сироты» превратились в «найденных детей». 10 декабря 1942 г. было санкционировано создание секретного регистрационного бюро в детском приюте в Калише в Вартеланде, где детям выдавали новые немецкие документы, удостоверяющие личность. Чтобы детям было легче привыкнуть, для них нередко выбирали похожие по звучанию немецкие имена – так, Илона Хелена Вильканович стала Хелен Винкенауэр. После этого официального перерождения шансов отыскать следы детей практически не оставалось ни у польских родственников, пытавшихся их найти, ни у новых немецких родителей, которые хотели бы узнать больше о происхождении своего «этнического немецкого сироты» [55].