Свидетельница Гора

— Никоим образом, — заверила я ее, отметив про себя, что это мое утверждение ей очень понравилось.

— Значит, Ты думаешь, что меня можно было принять за рабыню? — осведомилась свободная женщина.

— Конечно, — кивнула я, — вас за нее и приняли.

— Верно, — согласилась она.

— И из вас получилась бы великолепная рабыня, — польстила я ей.

— Ты, правда, так думаешь? — нетерпеливо спросила Леди Констанция.

— Правда, — ответила я.

— Как, по-твоему, за меня заплатили бы хорошую цену? — спросила девушка, горя от любопытства.

— Несомненно, — заверила ее я.

— И мужчины могли бы испытывать страсть ко мне?

— Конечно, — ответила я. — Очень даже могли бы. И даже вплоть до потери контроля над собой.

— Как ужасно! — воскликнула она, хотя я нетрудно было заметить, что ей очень понравился мой комплемент.

— Нисколько, — усмехнулась я.

— Разве Ты не видела, как он унизил меня, — сказала она, внезапно сердито, — как он ходил вокруг меня, как оценивающе разглядывал, осматривал меня, словно я могла бы быть рабыней!

— Но он и принял вас за рабыню, — напомнила я.

— Меня?

— Совершенно верно, — кивнула я.

— И он приказал мне подойти к нему, и подставить ошейник, чтобы он мог прочитать его!

— Вероятно, он хотел узнать ваше имя, — предположила я.

— Ты так думаешь? — заинтересовалась девушка.

— Конечно, — ответила я.

— Но сначала он прочитал твой ошейник! — заметила Леди Констанция, с обидой в голосе.

— Разумеется, — сказала я. — Ведь это я держала вас на поводке. Однако я уверена, что основной его интерес был обращен на вас, а не на меня. Честно говоря, я подозреваю, что он прочитал мой ошейник, чтобы собрать больше информации о вас, например, теперь он знает, что Вы Тута, рабыня, кто была на попечении государственной рабыни Дженис.

— Ох! — взволнованно выдохнула девушка, а затем сердито заговорила. — Но разве Ты не видела, как он заставил меня держать губы сморщенными для поцелуя. Он просто пожелал этого, и я вынуждена была стоять с закрытыми глазами, и ждать, ждать, ждать. А затем он как схватил меня руками, и как поцеловал. Как он меня поцеловал!

— Рабынь можно целовать так, — пожала я плечами.

Конечно, ее губы, пусть и были губами свободной женщины, оказались столь же продолжительно и настойчиво изнасилованы, как если бы они были губами обычной рабыни, попавшими под собственническую жадность рабовладельца.

Признаться, меня берут сомнения, что свободных женщин когда-нибудь так целовали, ну, разве что за мгновение до того, как на них наденут ошейник, своего рода поцелуй, должный послужить им как символ неволи, ожидавшей их.

— Я ненавижу его, — скривилась Леди Констанция. — Он — зверь, высокомерное животное! Я ненавижу его!

— Вы, правда, ненавидите его? — решила уточнить я.

— Да! — выплюнула она. — Да!

— Если бы Вы были рабыней на самом деле, — сказала я, покачав головой, — то не имело бы никакого значения, ненавидели ли Вы его или он вас. Вы в любом случае служили бы ему с совершенством рабыни, которой тогда бы были.

— Наверное, Ты права, — вздохнула девушка.

— Не наверное, а точно, — заверила ее я. — И если бы он оказался недоволен, то можете не сомневаться, он воспользовался бы плетью и сделал бы это безжалостно.

— Ты так думаешь? — спросила она, задрожав.

— Да, — кивнула я. — Такие мужчины, как он, не позволяют женщинам делать из них дураков.

— Дженис, — позвала меня девушка, немного помолчав.

— Что?

— Почему Ты спросила меня о такой глупости, как мог ли он мне понравиться?

— Это была лишь мысль вслух, — отмахнулась я.

— Абсурдная мысль! — буркнула Леди Констанция.

— Разумеется, — не стала спорить я.

— Но почему Ты спросила меня об этом?

— Из-за некоторых мелочей, — ответила я.

— Каких, например? — раздраженно осведомилась она.

— Например, то, как Вы расставили перед ним колени, — указала я.

— Я не делала этого! — закричала девушка.

— О да, именно это Вы и сделали, — усмехнулась я. — Это — естественное для меня положение, стоять перед мужчиной с расставленными коленями, поскольку я — рабыня для удовольствий. Меня просто могут наказать, если я этого не сделаю. Нас приучают вставать перед мужчинами на колени именно так, бесстыдно и радостно. Но Вы не обязаны были так поступать.

— Я этого не делала! — повторила моя подопечная.

— Э нет, Вы это сделали, — заверила ее я. — И чем дальше, тем шире Вы их раздвигали, и особенно когда он вас рассматривал.

— Неужели это правда? — растерянно спросила Леди Констанция.

— Да, — кивнула я.

Ладошка правой руки узницы взметнулась вверх, кончиками пальцев прикрыв губы.

— Но такое, вполне могло произойти непреднамеренно, — решила успокоить ее я, — и даже остаться незамеченным самой женщиной. Или же она может сразу забыть о них и быть уверенной, что ничего такого никогда не происходило, потому что не могло произойти.

Леди Констанция вдавила кончики пальцев в свои губы, словно боясь, что они могут заговорить без ее ведома.

— Вот Вы знали о том, что делали это? — поинтересовалась я.

— Я не знаю, — прошептала она.

— Возможно, Вы были напуганы? — предположила я.

— Да, — закивала девушка. — Конечно, я была напугана.