Свидетельница Гора

Действительно ли я больше не была той, кем, как предполагалось, я должна быть? Или моя реальность, как я подозревала, изменилась радикально и окончательно?

Мне нужно было это как-то выяснить!

Я встала на колени. Потом снова ощупала горло. Конечно, никакого ошейника там не было! Как сумасшедшая, трясущимися от волнения руками, я потянула вверх к талии подол короткой коричневой туники, обнажая левое бедро.

Да! Да! Да! Это было там! Маленькая, красивая метка, врезавшаяся в мое бедро, чуть ниже ягодицы. Я носила это в моей плоти! Это отмечало меня! Это было маленький красивый символ, который ни с чем невозможно было перепутать. Насколько красиво это выглядело! Как хорошо это меня отмечало! Это было мое клеймо, и оно действительно было на мне! Я была заклеймена!

Я снова встала на четвереньки, сотрясаемая, сгибаясь почти до пола, то смехом, то рыданиями! Я была переполнена восторгом, радостью, облегчением. Эти эмоции, вырвавшись из глубин моего я, взмыли вверх, как свет, как лава, как солнце над горизонтом, как наводнение, как прилив, как блеск сокровищ, как ураган, как пламя, сильные, непреодолимые, драгоценные! Я больше не была в одиночестве или изоляции внутри себя самой, не сознающей себя, потерявшей себя. Теперь можно забыть о крике одиночества и мучения. Я не была возвращена к своему прежнему бессмысленному существованию, к небытию, в котором я вынуждена была отрицать свою реальность, поскольку это было запрещено мне, должна была притворяться, что соответствую ложным стереотипам, наложенным на меня извне, и делать вид, что являюсь кем угодно, только не той, кто я есть. Теперь, здесь и сейчас, я была свободна быть той, кто я есть! Здесь человек не должен жить, словно в четырех стенах, защищенный от солнечного света и дождя, здесь можно будет видеть правду такой, какая она есть, а не такой, какой она становится, пройдя через лабиринты подписанных протоколов, здесь можно будет дотронуться до реальных вещей, таких как трава и кора деревьев.

Я быстро встала на колени и, торопливо, украдкой, осмотревшись, одернула свою короткую тунику. Что, если меня кто-то мог увидеть? У нас тоже есть скромность! Я немного пригладила ткань с чем-то отдаленно похожим на гордость, которая, как мне запомнилось со времени обучения, нам не разрешалась.

Теперь я осмотрелась уже смелее.

Я была здесь, на самом деле здесь, где бы не находилось это место. Кошмар поездки, который начался, насколько я теперь понимала, с того момента, как мне ввели некое вещество, очевидно, остался позади. Кроме того, теперь, и я это могла сказать вполне определенно, расстройство восприятия, обусловленное седативным действием того препарата, на котором меня держали значительно ослабло. Очевидно, в течение некоторого времени мне его не давали. Кроме того, я больше не была закрыта капюшоном, и даже не прикована цепью. С меня даже ошейник сняли. Правда, я понятия не имела, где я могла находиться. В любом случае, я была уверена, что надобность в препарате отпала. Вообще-то, на мой взгляд, капюшона, закрытого фургона, и прочих мер, было бы вполне достаточно. Лично мне казалось, что меня могли бы перевозить совершенно открыто для всех, поскольку я, учитывая мое полное незнание этого мира, скорее всего, была бы просто не в состоянии определить своего местонахождения. К чему же тогда, все эти предосторожности, что были предприняты в моем случае? Мужчины даже не разговаривали, не то что со мной, но и поблизости от меня, за исключением нескольких случайно брошенных фраз. Этих их фраз, обрывков бесед, долетавших до меня, когда выплывая из мрака и приходя в полубессознательное состояние, я боролась с дурманом препарата, у меня практически ничего не получалось понять, не говоря уже о том, чтобы сделать вывод относительно того, откуда, куда и почему меня везли. Какая судьба меня ждет? Что собираются сделать со мной? Для какой цели меня хотят использовать? Почему мне нельзя было позволить узнать хотя бы свое местонахождение? Интересно, задавалась я вопросом, какая разница, знают ли такие, как я, в каком месте они находятся или нет?

Тем не менее, как мне объяснили во время моего обучения, таких, как я, обычно предпочитают держать в неведении.

Однако теперь я была здесь, где бы не находилось это место.

Внезапно меня охватил испуг. Я оказалась здесь, во власти кого-то, кого я даже не знала.