Свирепый ландграф

– Нет. Иногда я долго уговариваю противника осознать реальное положение вещей, взвесить обстановку, а подумав, вообще разойтись по домам. Почему-то пока никто не горел желанием воспользоваться моим миролюбием.

– Значит, для нас с кузеном вы сделали исключение? – продолжал жаловаться поверженный.

У него было приятное узкое лицо без усов и бороды, почти малахитовые глаза с вертикальными зрачками, белые волосы до плеч и маленькие рожки на лбу. Довольно симпатичный малый, вынужден признать. Я подал ему руку, помогая подняться:

– Приношу свои извинения. На нас напали, мой оруженосец тяжело ранен. Сами понимаете, какое настроение. Поневоле на ком-нибудь сорвешься.

– Это могучая дама – ваш оруженосец?!

– Маскировка, – пояснил я.

Мой собеседник понимающе закивал и, подняв с моей помощью своего родственника, трижды протрубил в черный рог. Если бы из-за поворота показались враги, я бы ничуть не удивился. Просто первым делом снес бы башку этому альбиносу.

– Мои люди с телегой будут здесь буквально через десять минут. Вы сразили нас в честном бою, но сохранили жизнь. Мы оба ваши должники. Располагайте нами, лорд Скиминок.

Мы ночевали в древнем родовом замке барона Бесса. Тот рогатый блондин оказался законным наследником и единственным продолжателем фамилии. Но сначала о главном – Бульдозер не умер! И, судя по уходу, обеспеченному заботливыми хозяевами, так-таки не умрет. Лия не отходит от него ни на минуту, мне едва удалось уговорить ее поесть (кстати, тоже без отрыва от больного).

За поворотом горы кончились так неожиданно, что показались театральной декорацией. Не более чем в миле, посреди цветущей долины, утопало в садах поместье барона. Судя по отсутствию насыпи, крепостного рва и весьма безобидным стенам, замок отродясь не подвергался осаде. Все обитатели оказались приличными людьми. Правда, у них были отдельные недостатки в виде рогов, вертикальных зрачков и белых волос, но ведь это, по сути, такие мелочи… Они, конечно, нечисть и не скрывают этого. Но нечисть нечисти рознь. Есть законченные негодяи, есть порядочные люди. Не такие, как мы?.. Пусть. Я родился и вырос в Астрахани – городе смешанной крови. В плане единства людей всех вероисповеданий и наций у меня нет комплексов. Так что мы прекрасно поладили с молодым Бессом.

– Кто же не знает тринадцатого ландграфа? Имя человека, сразившего самого Ризенкампфа, прогремело до самых отдаленных уголков нашего заброшенного мира. Всем известна ваша внешность, эта знаменитая рубаха и необычные штаны. А Меч Без Имени?! Он один, такое оружие ни с чем не спутаешь. Мой отец участвовал в Ристайльской битве, хотя и не на вашей стороне. Он был одним из немногих, кому удалось спастись. Так что о вас и о ваших друзьях мы наслышаны из первых уст.

– Да, было дело… Такая битва запоминается на века. Эпохальное событие, так сказать. Хотя, знаете ли, барды и менестрели здорово ее приукрасили. Все было гораздо проще, жестче и грубее, но таковы законы романтической поэзии. А кстати, где сражался вас батюшка? Мы с ним случайно не встречались?

– К счастью, нет! Подобная встреча в данных условиях могла бы оказаться для него роковой. Он видел вас лишь издалека. Когда вы с оруженосцем вдвоем на одном коне, спиной к спине, рубились с троллями, мой отец бился на левом фланге во главе отряда Черных Стражей.

– Здорово. Вот говорю с вами, а перед глазами эта битва. Кажется даже, что я тоже мог видеть вашего папу. Начинаешь о чем-то вспоминать, сразу находятся очевидцы, друзья, родственники, знакомые, как в Астрахани… Все всех немного знают.

– Вы правы. Впрочем, родитель всегда отличался редкой проницательностью, мудро решив не вставать поперек дороги свирепому ландграфу. Поэтому и уцелел. «Предательство – в меру, в потребное время, во благо всем!» – вот древний девиз нашего рода.

– Не совсем уловил… Вы гордитесь, что ваш папа кого-то там предал?!

– Это вопрос этики, лорд Скиминок. – Молодой хозяин долил мне розового вина и вновь развалился в кресле. – Когда в небе показался первый дракон, мой отец благополучно послал Ризенкампфа подальше, развернул коня и в сопровождении четырех Стражей покинул поле боя до того, как на армию тирана Локхайма обрушилась огневая мощь боевых драконов. Возможно, это покажется вам не лучшим проявлением вассальской верности, но ведь как взглянуть. Я же не строю из себя праведника, у меня дурные гены и порочная наследственность – будьте уверены, я предам вас при первой возможности.

– Как интеллигентный человек, я, пожалуй, вас дослушаю, прежде чем взяться за Меч Без Имени.

– Слухи о широте ваших взглядов достигли и наших мест. С другим ландграфом я бы не рискнул бравировать такой откровенностью.

– Знаю, все пользуются моей добротой, – задумчиво отметил я, прихлебывая из кубка.

– Поверьте, вы в полной безопасности. До определенного срока… Но ведь я вас честно предупредил. Не каждый негодяй на это способен, – поклонился барон Бесс.