Мое горе не выразить словами. Встречалось ли раньше подобное мне жалкое существо, которого стыдились люди. Я повернулся спиной к Торе в миг опьянения и осквернил ее законы. И я заслужил того, чтобы Бог отвернулся от меня. Я бродил по улицам, словно оцепеневший, прижимая к себе небольшой узел со своими скудными пожитками. Я был потрясен и не знал, куда идти. Я не мог еще больше опозорить свою семью, вернувшись в Магдалу, ибо знал, что отец не пустит меня на порог. Я не осмеливался пойти к сестре и навлечь позор на ее домочадцев. У меня не было денег, чтобы остановиться в постоялом дворе или выехать за пределы Иудеи. У меня не было ни навыков, ни ремесла, которые помогли бы заработать на собственное пропитание. Я больше не мог смотреть в лицо милой Ревеке. Хуже всего, что меня оставил Бог. Из-за мимолетной слабости я потерял все, к чему стремился, навлек позор на себя и свою семью, потерял любимую женщину, Бог оставил меня. Найдется ли более жалкое и презренное существо, чем я?
У меня был лишь один выбор из двух возможностей: остаться в городе и просить милостыню или отправиться в сельскую местность в надежде заработать немного хлеба, трудясь на полях. Ни одна из этих возможностей не вселяла радости, и я горестно подумал, что мне лучше было не появиться на этот свет.
Я бродил целый день до самого заката, оказываясь на незнакомых улицах и в кварталах. Когда после захода солнца совсем выбился из сил от хождений, я случайно остановился отдохнуть у колодца, где женщины последний раз в этот день забирали воду. Увидев их, я вспомнил дни, кода наполнял баки Елеазара и в то же время успевал таскать воду в дом вдовы. Шекели, которыми она оплатила мой труд, я так глупо отдал Салмонидесу предыдущим вечером. Эти воспоминания причинили мне нестерпимую боль.
Я сел на край колодца, посмотрел вниз и увидел в темневшей внизу воде выход из своего трудного положения. Умереть ведь так просто, так легко. Поскольку больше не было смысла продолжать жизнь, я найду выход в смерти. Оставалось всего лишь упасть в колодец…
Однако от дальнейшего шага меня остановил голос женщины, оказавшейся рядом. Она уже вытащила воду из колодца и собралась уходить, но задержалась и наблюдала за мной. Она сказала: «Добрый вечер, брат, тебе нездоровится? У тебя усталый вид».
Сначала я оглянулся, чтобы выяснить, с кем она разговаривает и, никого не увидев, с недоумением уставился на нее. Это была пожилая женщина, наверно, старше моей матери, однако очень красивая и хорошо одетая.