Свобода и Магия (СИ)

— Мне нужно несколько дней, чтобы сформировать видение по альтернативной кандидатуре, — Анри де Камбэрак вытащил платок и стал промакивать свою шею, — Но как я понимаю, консультации с главами чистокровных семейств не планируются?

— В частном порядке, — ответила Фавр де Поль, — Это выглядит со стороны, как узурпация власти, но буду честной, в то время, когда некоторые наши сограждане приглашают на нашу землю террористов, которые позже убивают наших же соотечественников, я не знаю, кому доверять.

— Будто бы ты можешь нам доверять, — усмехнулся Талейран.

— От вас я хотя бы знаю, чего ожидать, — улыбнулась Кристина.

— Хорошо, — вздохнул Анри, — Я верно понимаю, что я могу сообщить главам родов об этом решении?

— Конечно, но мне снова необходимо будет отбыть в Германию, потому консультации либо следует проводить с Габриэлем, — она кивнула на сидевшего по левую руку от неё волшебника, — Либо дождаться моего возвращения.

— Как я понимаю, до возвращения и не состоится представление кандидатов и голосования?

— Естественно. Правда, как и в прошлый раз, я не готова назвать сроки моего возвращения.

— Мадемуазель, — подал голос Дюбуа, — А мы разве не должны знать цель Вашего отбытия?

— Дела государственной важности, — вздохнула Кристина, — Но я вынуждена буду просить месье Ламбера меня сопровождать в моей поездке.

Энцо очень удивлённо посмотрел на девушку, потом перевёл взгляд на сидящую рядом Марию, там была в смятении.

— Ваши способности и знания, думаю, смогут мне помочь, — Фавр де Поль внимательно смотрела на него.

— Почему не взять в сопровождающие месье Готье? — он вопросительно смотрел на Кристину.

— Месье Готье необходим Франции здесь, — та покачала головой, — К сожалению, месье Лестрейндж сейчас находится в госпитале и не имеет возможности помочь мне. Ты отказываешь, Энцо?

— Думаю, после собрания, я получу необходимые консультации, — улыбнулся Ламбер, — Я же верно говорю, месье де Камбэрак, это же так называется?

Кристина залилась переливчатым смехом, прикрыв рот ладонью. Анри хмуро кивнул:

— Всё верно, месье Ламбер, всё верно.

— Есть ли ещё возражения по третьему вопросу? — отсмеявшись, Кристина обвела взглядом собравшихся. Ответом ей были лишь отрицательные возгласы.

— Что же, тогда предлагаю завершить наше сегодняшнее заседание, — произнесла она и устало потёрла глаза, — Или у кого-то есть ещё что сказать?

Распахнулась дверь оранжереи и в неё быстрым шагом вошёл Поль Готье. Почти бегом он достиг стола, обошёл его и, извинившись, протянул пергамент, на котором было написано послание, своей начальнице.

— Всегда знала, что ты анимаг в почтовую сову, — пошутила та, принимая послание.

— Что-то срочное? — де Ноай внимательно посмотрел на юношу. Тот кивнул.

— Абрабанели сбежали из под стражи? — весело произнёс Тома, пока Кристина вчитывалась в строки послания и постепенно бледнела, а желваки на её скулах начали играть.

— Нет, с ними всё в порядке, — помотал головой Поль.

— Кристина, что-то случилось? — де Ноай внимательно смотрел на перемены в лице девушки.

— Шарите, - она дочитала и поджала губы, потом подняла глаза на остальных, её лицо было взволнованым, — Если ни у кого нет ничего, что можно ещё сказать, то объявляю заседание закрытым. Энцо, прошу остаться, мы обговорим наши дальнейшие дела.

Ламбер кивнул и остался на своём стуле, остальные же стали медленно подниматься со своих мест и неспеша уходить из зимнего сада.

1 — Редингот — разновидность костюма для занятий верховой ездой, представлявшая из себя нечто среднее между пальто и длинным сюртуком с прямыми полами и шалевым воротником.

Глава XXIX. Шарите

(18 августа)

— И что ты предлагаешь со всем этим делать? — Свят Вениаминович откинулся в кресле, которое жалобно заскрипело под его весом. На базе он занял кабинет Куприянова, а габариты их тел несколько отличались, и не в пользу начальника военных консультантов.

Михаил пожал плечами и перевёл взгляд на стену, где Салтыков распорядился убрать всё, что висело здесь при прежнем хозяине кабинета и повесить вещи из его кабинета. Сейчас среди небольших фото в рамках взгляд главы аналитиков зацепился за потрёпанную выцветшую карточку, где стояло несколько молодых людей в странного покроя чёрных мантиях, отороченных мехом. Рядом с людьми был крупный мужчина — ни дать ни взять, комплекции самого Свята Вениаминовича.

Михаил не знал, что ответить на вопрос начальника, потому просто изучал эту фотографию в надежде, что озарение наступит. Но оно всё не приходило, Салтыков курил трубку и с каждым мгновением всё больше мрачнел. За окнами барабанил по-осеннему противный дождь.

— Они ничего не подскажут, их и нет уже давно, — глава W&C проследил взгляд своего подчинённого и произнёс это с какой-то грустью.

— А были бы, подсказали бы? — ответил тот, устало усмехнувшись.

— Нет, сказали бы, что своей головой надо жить, — Свят Вениаминович выпустил большое облако дыма из трубки.

— У нас два противника и разбросанные по Германии силы.

Салтыков кивнул.

— Командира нет, союзники сами просят о помощи…