Свобода и Магия

— Большая цена Хаким-бей. — Мустафа допил кофе и справился со своим голосом.

— Так и помощь большая, которую мы сможем оказать.

— Позволь спросить, а разве не нужно нам найти ещё и девочку?

Тишина повисла в комнате, Мустафа сел прямо и пытался рассмотреть своего собеседника, но видел лишь время от времени разгорающиеся угли и дым, появляющийся откуда-то из темноты.

— Если ты намекаешь на месть за гибель Сибель-ханым, то повремени, — голос был задумчивым, — Пока что нужно сделать то, что я тебя попросил, — снова заклокотала вода, разгорелись угли и появился дым из темноты, — Скажи, Мустафа-бей, а зачем ты всем этим занимаешься?

— Ради денег и богатства, — Мустафа не удивился вопросу, Хаким часто спрашивал подобное, и потому прекрасно понимал, что юлить не имеет никакого смысла.

— Хороший ответ, — задумчиво произнёс Хаким, — А зачем ты помогаешь нашим братьям и сёстрам?

— Потому что сегодня помогаешь ты, Хаким-бей, а завтра помогут уже тебе.

— Это тоже хороший ответ, — сквозь темноту не было видно улыбку Хакима, — Ступай.

Мустафа учтиво поклонился, поднялся с подушек и знакомым ему путём направился на выход, надеясь на улице отдышаться от запаха благовоний и кальяна.

1 — Уагаду — древняя африканская школа магии, расположенная в горном хребте «Лунные горы».

2 — Везерские горы — невысокая цепь холмов высотой до 336 м над уровнем моря в регионах Северный Рейн-Вестфалия и Нижняя Саксония.

Глава XX. The Best of Gévaudan

(15 августа)

По утреннему тротуару Террасы Брюля над Эльбой шла Кристина Фавр де Поль в своём светлом брючном костюме, держа за руку Марту Мирбах, которая сосредоточенно уплетала свой пломбир в стаканчике. В другой руке француженка держала стаканчик с кофе и старалась не наступать на стыки тротуарной плитки, ровно как девочка. Рядом с ней шёл в своей тёмной рубашке и брюках Филипп Лестрейндж, также со стаканчиком кофе в руке, время от времени ворчавший, что его мама готовит этот напиток лучше.

Людей на набережной в это время почти не было, прогулочные теплоходики стояли у причалов, возле них откровенно зевали их не так давно проснувшиеся капитаны. Свежий ветер дул от реки и ласково трепал волосы гуляющих волшебников.

— Фройлян Фавр де Поль, а герр Лестрейндж всегда такой зануда? — после очередного ворчания француза спросила девочка.

— Да, Марта, всегда, зато он делает вкусный кофе, — француженка засмеялась и хитро посмотрела на своего помощника, — Потому и работаем вместе.

— Фрау Арслан тоже хороший кофе делала, — Марта откусила пломбир, и произнесла совсем не по возрасту мрачно, — Это единственное, что мне в ней нравилось.

— Она была из Турции, там умеют его делать, — сказал Филипп, сделал глоток кофе, поймал на себе чуть насмешливый взгляд начальницы и сам рассмеялся, — Ну, что? Кофе и в целом не самый лучший.

— Зато мороженое хорошее здесь, да Марта? — Кристина повернулась к девочке. Та посмотрела на неё, улыбнулась и кивнула, — Что думаешь делать с тем, что написал утром Поль?

— Абрабанели мутят воду, — задумчиво взглянул на Эльбу Лестрейндж, — Но не вижу смысла бросать нашу затею и возвращаться в Париж. Поль в курсе, он справится.

— Согласна, — кивнула Фавр де Поль.

— Не могу только понять, почему её поставили Ректором?

— У меня, конечно, большие вопросы к тому, каким образом она выжила после нападения де Тулона, — Кристина отпила свой кофе, — Но она всё же бывший декан. При ней у Шармбатона есть шансы не захиреть. А что до их с братом дел, так это было ожидаемо.

— А зачем им вообще это всё?

— Как всем во все времена, деньги и власть. Это они только прикрываются рассказами о свободе, и какой я страшный диктатор.

— Странно просто, — повёл плечами Филипп, — Абрабанели не бедствуют.

— Золота никогда не бывает много, — усмехнулась Кристина, — Опять же, одна валлонская выскочка запретила исследования по некромантии.

— Они же вроде не занимались этим искусством. — удивился Лестрейндж.

— Ну, они не занимались целенаправленно, но Серафима, например, часто работала вместе с Жаном, как и её брат. Ты думаешь, почему у меня вопросы к ней, как к единственной оставшейся живой в том безумии?

Филипп кивнул, отпил кофе и снова задумчиво посмотрел на реку.

— Фройляйн Фавр де Поль, а почему Вы заточили всех некромантов в темницу? — беззастенчиво спросила Марта.

— Идёт следствие, — улыбнулась ей француженка, — Один сошедший с ума некромант натворил во Франции много ужасных дел, а так как у него много было последователей, то пришлось нам их взять под стражу. Сейчас, пока мы здесь, мракоборцы в нашей стране разбираются, что стояло за этим безумием, — она поморщилась.

— И всех потом казнят, как дядю Валерия? — девочка укусила пломбир.

— Это не я решаю, а суд, — серьёзно посмотрела на неё Кристина.

— Надеюсь, невиновные не пострадают, — также серьёзно ответила Марта, укусила пломбир и отвлеклась на реку.

— Не верю я в заговор, — произнёс Лестрейндж.

— В некромантский? — посмотрела на него Фавр де Поль, — Я тоже. Но там не его ищут, ты же помнишь.