«Свобода» на троих

Вася из соседнего подъезда работал дальнобойщиком. Был он мужчиной неплохим, но, к сожалению, недалеким и обладал, по мнению Варвары, примитивным словарным запасом, большая часть которого состояла из выражений, от которых аккуратные ушки женщины обретали пунцовый цвет. Вася же, напротив, считал себя виртуозом русского матерного, и потому крыл им всех и вся, не зависимо от того, какую эмоцию в свои фразы вкладывал. С помощью одних и тех же не самых приличных слов этот человек мог и похвалить собеседника так, что б ух… и обругать на чем свет стоит. Варвару Дмитриевну он воспринимал, как инопланетянку, но это не мешало ему испытывать к ней самые, что ни на есть, искренние симпатии.

Вот и сейчас, достав откуда-то замотанную в целлофан лилию, Василий протянул ее библиотекарше и, кивнув на сидение рядом, предложил подкинуть женщину до дома. Та привычно приняла цветок, обошла вокруг кабины и, забравшись внутрь, села у окна. Как обычно положила на колени саквояж, поверх него руки, затем улыбнулась соседу самой вежливой и доброй улыбкой и задала стандартный для их встреч вопрос:

— Как ваше самочувствие, милейший Василий Иванович? Устали небось после рейса?

И так же, как бывало всегда, мужчина переключил передачу, нажал на газ и с чувством ответил:

— И не говори, б*я!.. — и понеслось, ведь в отличие от немногословной Вари, Вася очень любил поболтать.

Так под его богатый на эмоции рассказ они и въехали в дерево на пригородной дороге.

Через пять минут…

— Живы! — сообщила Кейли-Оз, спрыгивая на землю из изуродованной кабины. — Переломы там, ушибы… но мозг не пострадал. У обоих. Отличная работа, Илин-Ули.

— Ты шелби куда прицепила? — пропустив мимо ушей похвалу аше-ары, спросил охотник.

— На виски, так быстрее контакт состоится.

Мужчина кивнул. На окруженной лесом дороге никого кроме них не было. Но это не значило, что вскоре здесь не проедет очередной "железный гроб" с пассажирами. Поэтому прикрыв заклинанием "невидимости" транспортное средство вместе с людьми, он отошел чуть подальше, присел на корягу и приготовился ждать. На то, чтоб шелби впитала словарный запас своих доноров, требовалось не меньше часа, в зависимости от полноты и разнообразия вышеназванного запаса.

— Иллюзию потренировать не желаешь? — поинтересовалась аше-ара, чья белая кожа меняла цвет на розовый, а короткие волосы удлинялись, сплетаясь в тугой пучок.

Очки же бывшая лучница решила снять со своего прототипа, а вот над одеждой пришлось попотеть, так как авария для парочки подопытных не прошла даром. А натягивать на себя и без того дурацкие шмотки, так еще и заляпанные чужой кровью, Кейли из рода Оз брезговала.

— Успеется с иллюзией, — устало отозвался аше-ар, который только что заставил железную махину свернуть с дороги и впечататься в дерево. — Не до того пока.

— Как думаешь, что там наш принц делает? — спустя пару минут вновь заговорила блондинка.

— Мой шарту сторожит, — хмыкнул мужчина. — Или шарту его.

— Все еще считаешь, что зря мы Эвана с собой притащили, да? — в пятый раз протерев очки, Кейли поморщилась. Толстые линзы искажали реальность и "давили" на глаза. Бросив попытки к ним привыкнуть, бывшая стражница просто выбила стекла и создала иллюзию новых. — Так-то лучше, — довольно пробормотала она.

— Ну, — охотник помолчал, глядя вглубь иномирного леса. Непривычного, темного… с буреломом и пугливым зверьем. И все же деревья оставались деревьями, независимо от планеты, на которой они росли. Корни, стволы, крона — все как везде. — В Неронге мальчишку тоже нельзя было оставлять. Он слишком неустойчив, как магически, так и эмоционально. А тут… у него есть прекрасный шанс лично увидеть истинное лицо своего сиятельного папочки. Мы ведь не собираемся убивать беглецов, верно, Кейли? — та кивнула, не отвлекаясь. — Наша главная цель — слежка. Вот пусть тоже следит. Но только после того, как я буду уверен, что он не натворит глупостей.

— По-моему, ты никогда в этом не будешь уверен, — клыкастая усмешка на лице барышни "синий чулок" смотрелась дико.

— А это, Кейл-л-ли, — нарочно смакуя ее имя, произнес аше-ар, — зависит только от тебя. Ты ж его… наставница, — не скрывая иронии, добавил он, но лучница не обиделась. Она была полностью поглощена работой над своим новым образом.

На Землю эта троица явилась утром. Вышли возле небольшого храма с выжженным садом. На крыльце горланил песни странно потрепанный мужик, одетый в черное платье, в моменты передышки он пил из ковша какую-то темную жидкость. Рядом стояла бочка с тем же напитком, поднос с вяленой рыбой и картина с изображением женщины, держащей на руках младенца. Мужик был пьян, но видимо не до конца, раз продолжал хлебать явно хмельную наливку и распевать веселые куплеты.