Свобода по принуждению

Поднеся руку к лицу, в скудном свете тусклой лампы, девушка разглядела кровь на пальцах. Кряхтя, она приподнялась и посмотрела на ноги. Кожа клочками свисала, оголяя раны, покрытые бетонной пылью. Вновь взявшись за голову, она попыталась сесть, облокотившись на стену, но не успела. Рвотные потуги, одна за другой, прокатывались по пищеводу. Перед глазами все плыло, а тело ныло, напоминая о кошмаре, который ей пришлось перенести…

Перед ней стоял пьяный мужик, сжимая что-то, отдаленно напоминающее биту в опущенной руке. На его руках, одежде и лице темнели пятна. Он просто стоял перед ней, всматриваясь в её лицо.

— Не может быть… — прохрипел он. — Ты…

Он выронил палку и грузно опустился на колени, протягивая к Маше руки, словно моля о помощи. Девушка попятилась назад, после чего развернулась и бросилась бежать…

Несколько кварталов, отделяющих её от дома, она преодолела за считанные минуты. Ворвавшись в дом, Маша захлопнула дверь, спешно проворачивая все замки, и опустилась на пуфик, стоящий в холле. Тяжело дыша, она наклонилась, чтобы скинуть обувь, после чего рысью метнулась в свою комнату. Накрывшись одеялом с головой, Маша молила Господа, чтобы родители поскорее вернулись…

***

Сергей нервно набирал номер телефона Милены. Слушая долгие гудки в трубке, он расхаживал по Машиной комнате, наводя еще больший беспорядок. Если уж решил подставить — нужно делать это с умом.

— Алло! — раздался капризный голосок разбуженной дамочки.

— Путь свободен! Бродяжки больше нет!

— Она хоть не мучилась перед смертью?

— Я не убийца! Она жива, почти здорова, но на пути больше стоять не будет! Мы решили этот вопрос полюбовно!

— Один раз ты уже говорил, что она убралась, только потом вновь всплыла!

— Я все тебе сказал! Она больше не будет так поступать!

— Ну ладно, чао!

Сергей сжал пищащую трубку в руках, пытаясь восстановить душевное равновесие. С одной стороны, ему казалось, что он предает своего друга, но с другой… Он избавляет Стаса от лишних проблем, разве это не достойно уважения?

Успокоив свою разошедшуюся совесть, Сергей отправился на кухню. Судя по смс, которое отправил ему Стас, он должен вернуться через четыре дня, а это значит, что можно немного отдохнуть и дать прислуге отгул.

Проходя мимо входной двери, он заметил автомобиль, из которого вышел Андрей. Сергей открыл дверь и вышел на крыльцо, гадая, что забыл этот тип здесь.

Андрей коршуном смотрел на мужчину, после чего протянул белый конверт. На нем было написано «Для Маши».

— Это что? — спросил Сергей.

— Передай ей лично в руки!

— Отлично! А с каких пор партнер Стаса начинает писать письма невесте хозяина? — съязвил Сергей.

— А с каких пор шавка подзаборная лезет в дела своего хозяина? — отбил Андрей.

— Я передам! — ответил Сергей.

Как только автомобиль Андрея отъехал, Сергей заскочил в дом и вскрыл конверт. Из него выпали бумаги. Подняв листы, он принялся жадно вглядываться в буквы. Лицо его прояснялось с каждой минутой. Теперь не нужно прилагать усилия, чтобы устранять гадкую девчонку. Достаточно подождать Стаса и вручить ему эти документы. Он сам выгонит её взашей!

***

Стас гнал автомобиль по вечернему шоссе. На душе скребли кошки. Слишком давно он не покидал родной дом более чем на день. Старался уладить все дела поскорее, чтобы ночевать в своей кровати.

Сидя за столиком, у могилы матери, в шуме ветра он различил едва слышное «Беда!». Нет, Стас не был фанатиком, безоговорочно верившим в приметы и прислушивающимся к «голосу свыше». В этот раз, находясь среди могил, в городе мертвых, он явственно ощутил, что ветер его не обманывал. По коже забегали тысячи мурашек, а после Стас почувствовал озноб.

Он сорвался с места почти моментально. Первые двадцать километров, его в спину подгоняла тревога, которая постепенно сменилась чувством утраты. Он выжимал из автомобиля все, что тот мог дать, но интуитивно понимал, что опоздал…

На дорогу до дома ушло почти шесть часов. Когда он загнал машину в гараж, на часах была полночь. Метеором пролетев по коридору, он ворвался в Машину комнату и обомлел. Повсюду валялась порванная одежда, на кровати, поверх распоротого матраса, неопрятными кучами расположились внутренности подушек. Зеркало, до этого висевшее на стене, было разбито в дребезги.