Свобода выбирать

Наиболее значительный исторический прецедент имел место в угольной промышленности в 1930-х годах. Для обеспечения законодательной поддержки ценового картеля владельцев угольных шахт было принято два закона (Guffey coal acts). Когда в середине 1930-х годов один из этих законов был признан неконституционным, Джон Л. Льюис и возглавляемый им Союз угольщиков ринулись в бой. Организуя забастовки и стачки всякий раз, когда рост наземных запасов добытого угля начинал угрожать вынужденным снижением цен, Льюис, при молчаливой поддержке промышленников, контролировал выпуск продукции и, следовательно, цены. Как отмечал вице-президент одной угольной компании в 1938 году, «Союз угольщиков сделал очень много для стабилизации угольной отрасли и приложил большие усилия для того, чтобы сделать ее прибыльной. Может, кому-то и не нравится признавать это, но усилия Союза в этом направлении были более действенными, чем действия самих владельцев шахт»^{125}.

Выгоды были поделены между владельцами шахт и шахтерами. Шахтеры получили более высокие ставки зарплаты, что, естественно, означало повышение уровня механизации и снижение численности занятых. Льюис ясно осознавал эти последствия и был вполне готов принять их, рассматривая повышение зарплаты занятых шахтеров как достаточную компенсацию за сокращение их численности при условии, что все занятые являются членами его союза.

Союз угольщиков мог играть такую роль в силу того, что на профессиональные союзы не распространяется действие антитрестовского закона Шермана. Профсоюзы, которые воспользовались этим, можно скорее интерпретировать как предприятия, продающие услуги по картелированию отраслей, нежели организацию рабочих. Возможно, наиболее примечательным в этом смысле является Союз водителей грузовиков. Существует история, возможно апокрифичная, о руководителе Союза водителей грузовиков, Дэвиде Беке, который на этом посту был предшественником Джеймса Хоффа (впоследствии оба оказались в тюрьме). Когда Бек вел переговоры с пивоварами в штате Вашингтон о зарплате водителей цистерн с пивом, ему сказали, что зарплата, которую он требует, неприемлема, потому что в этом случае «восточное пиво» окажется дешевле местного. Тогда он спросил, какой должна быть цена на пиво из восточных штатов, чтобы установить зарплату, на которой он настаивает. Была названа цифра Х долларов за ящик. На это он якобы ответил: «Отныне восточное пиво будет стоить Х долларов за ящик».

Профсоюзы порой оказывают своим членам полезные услуги — ведут переговоры об условиях занятости, представляют их в случае конфликтов, дают им чувство принадлежности и участия в групповой деятельности. Являясь сторонниками свободы, мы стоим за предоставление наиболее благоприятных возможностей добровольным профессиональным организациям для оказания своим членам любых услуг, которые они желают получить за плату, при условии, что они будут уважать права других и воздерживаться от применения силы.

Однако профсоюзы и профессиональные ассоциации при достижении главной провозглашенной ими цели (повышения заработной платы своих членов) опираются не только на строго добровольную деятельность и членство. Они добились того, что правительство предоставило им специальные привилегии и неприкосновенность, позволяющие предоставлять льготы отдельным членам и функционерам за счет других работников и всех потребителей. В целом лица, получившие выгоду, изначально имели значительно более высокие доходы, чем люди, пострадавшие от этого.

Правительство

В дополнение к защите членов профсоюзов правительство приняло множество законов, направленных на защиту работников в целом: о пособиях по нетрудоспособности, о запрете детского труда, о минимальной зарплате и ограничении максимальной продолжительности рабочего дня, о поощрении позитивных действий и о создании Администрации профессиональной безопасности и здоровья с целью регулирования условий занятости.

Некоторые меры оказали благоприятное воздействие на условия труда. Многие из них, например законы о пособии по нетрудоспособности и детском труде, просто законодательно закрепили существовавшую на частном рынке практику и, возможно, распространили ее на другие сферы. Другие меры имели неоднозначный эффект. Они обеспечили властные позиции отдельным профсоюзам или работодателям и рабочие места бюрократам и в то же время сократили возможности и доходы простых работников. Управление охраны труда является прекрасным примером бюрократического кошмара, вызывающего потоки жалоб со всех сторон. Появился анекдот: «Сколько американцев требуется для того, чтобы ввинтить лампу в патрон? Ответ: пять, один будет ввинчивать лампу, а четверо заполнять отчеты о воздействии этого на окружающую среду и соответствии требованиям охраны труда».

Правительство прекрасно защищает права одного класса работников — тех, которые работают на него.