Свободное падение

Городской терроризм… что же с ним делать. Для того чтобы справиться с ним, нужны опытные контрразведчики и хорошая группа быстрого реагирования, способная оказаться в месте, где собрались боевики, и справиться с ними. Он сам себя опытным контрразведчиком считать не мог, но опытным контрразведчиком был майор Итан Блэк, который умер у него на руках в Узбекистане. А он работал в его группе несколько лет и, по крайней мере, знает процедуру, то есть порядок действий.

Городской терроризм…

С легким шорохом открылась дверь – это был Густаффсон. Сам Сэммел сидел в комнате отдыха и знакомился с делами, чтобы не мешать…

– Поехали…

* * *

Нормальных гостиниц международных сетей в Сургуте не было – и Сэммел, по совету Густаффсона, заселился в гостиницу Обь, расположенную в центре города, около нее был постоянный полицейский пост, и внутри охрану несли вооруженные частные контрактники. Большая часть гостиницы, несмотря на понятные обстоятельства, была заселена: здесь селились приезжие иностранные гражданские специалисты и специалисты по безопасности. Номер стоил сто сорок тысяч рублей в сутки, это примерно четыреста долларов – приличная цена даже по меркам столицы. Одноместный однокомнатный номер – двухкомнатные давно разобрали. Сэммел, по совету своего друга, пока заплатил за десять дней – потом видно будет. Густаффсон сказал, что далеко не факт, что придется держать номер: если будешь ездить по объектам, то это затянется и на это время номер лучше освободить. Администрация с удовольствием приняла плату долларами США.

Дверь в номер можно было вынести пинком, и это Сэммелу не понравилось – в конце концов, он был в Душанбе во время погромов шестнадцатого года и знал, что это такое. Алекс Сэммел сходил в душ – горячая вода, к удивлению, была, может, у отеля собственный котел – и почувствовал себя намного лучше. Переоделся – у него был при себе дешевый, но более-менее приличный костюм на выход. «Глок-19» в кобуре ДеСантис и два запасных магазина заняли свое законное место на шикарном ремне из бычьей кожи с двойной прострочкой, стоившем едва ли не больше, чем костюм. В отличие от брюк, ремень для постоянного ношения оружия должен быть хорошим, и экономить на нем не следует…

Переодевшись, Алекс Сэммел достал небольшой, карманный инструмент, приготовил отвертку и начал обыскивать комнату. Телефон в номере он сразу отключил, отвернул розетки, посмотрел по углам, на карнизе. Опыт Фермы – лагеря подготовки агентов ЦРУ – давал о себе знать. Никаких жучков он не нашел, но это не значит, что их нет. Подслушивать могут через окно, через батарею, неотключенный стационарный телефон – готовое подслушивающее устройство. Может быть, он еще не привлек внимания, может быть, не успели поставить – он был привередливым клиентом и согласился только на третий номер, который ему предложила администрация. Как бы то ни было – все, что мог, он сделал, а теперь хотел есть. Уходя, он повесил табличку «не беспокоить» и зажал в косяке обрывок нити – возможно, незваные гости его и не увидят…

Перед уходом он посмотрелся в зеркало. Из зеркала на него смотрел ничем не примечательный мужчина, лет сорока, возможно, сорока с небольшим. Незастегнутые пуговицы и короткие рукава пиджака, пуговицы вместо запонок на рукавах рубашки указывали на профессионального стрелка. Глаза были спокойными и усталыми, и лишь намертво въевшийся в кожу загар да ранняя седина выдавали в нем человека «с биографией»…

На первом этаже, как это обычно и бывает в ресторанах Восточной Европы, был ресторан.[11] Говорили, что раньше здесь это называлось «столовая» и сюда не пускали тех, кто не живет в отеле, но теперь это был ресторан, и сюда пускали всех. Ларс Густаффсон сидел в самом углу и с аппетитом что-то ел. Увидев Алекса, махнул рукой:

– Присоединяйся. Так как ты новичок, я заказал и на тебя.

Мясное блюдо на вид выглядело отлично, хотя и остыло…

– Что это?

– Медвежатина. Бифштекс из медвежатины. У русских плохо получается готовить мясо, а вот само мясо просто отличное. Попробуй, настоящая медвежатина.

Алекс вспомнил, как едят в Европе. Американцы сначала разрезают все мясо на небольшие куски, после чего откладывают в сторону нож, берут этой же рукой вилку и едят. Европейцы орудуют одновременно ножом и вилкой, отрезая мясо по кусочку и съедая его. Это надо уметь… а долгие годы в местах, где и про салфетку-то не знают, отрицательно сказываются на манерах.

Впрочем, кусок был жесткий, но без жил и в меру прожаренный. И с необычным соусом. Что-то это напоминало американский стол, не европейский. Большие порции, примитивная, но вкусная еда. Алекс уезжал из России, когда ему было шесть с чем-то лет, и почти не помнил эту страну. И вот волей судьбы он снова был в этой стране, великой и несчастной, ищущей непонятно чего и не знающей покоя…

– С чем мясо?

– Какой-то местный соус. Брусника, кедровые орешки. Кстати, добудь масло кедра, здесь оно есть. Две столовые ложки три или четыре раза в день. Я вылечил так язву.