Свободное падение. Дхамма встречи с неблагоприятным

Например, как мне рассказали, несколько старших монахов, даже не попытавшись проявить вежливость и предварительно обсудить это, внезапно навязали общине силадхар, проживавших с ними в одном монастыре, пять следующих правил:

1. Самый младший монах-бхиккху является старшим по отношению даже к старейшине-силадхаре. Такой порядок взаимоотношений определяется Винаей, и он не может быть изменён никогда.

2. Во время публичных мероприятий, например благословений, декламации сутт или проведения учений, руководителем всегда является самый старший из присутствующих бхиккху. Он, если захочет, может пригласить вести мероприятие

силадхару, но это ни в коем случае не будет являться установлением нового стандарта совместного руководства.

3. За посвящение и обучение силадхар будет отвечать сангха бхиккху, а не старший аджан. Кандидатки должны получить одобрение от сангхи силадхар и подтверждение от сангхи бхиккху

, представленной членами совета старейшин.

4. В соответствии с Винаей, сангха силадхар по окончании ретрита сезона дождей должна проводить церемонию Приглашения (Паварана)[3] для сангхи бхиккху.

5. Обучение силадхар уважается в нашей традиции как способ, позволяющий достигнуть освобождения. Оно является совершенным в том виде, в котором существует, и не требует перехода к другим формам, например посвящения женщин в бхиккхуни.

Следует помнить, что в Винае силадхары не упоминаются, поэтому никакие правила, содержащиеся в монашеском уставе тхеравады, не могут к ним применяться.

Эти дискриминационные и унизительные правила, низводившие монахинь до вечного статуса сангхи «второго сорта», привели к тому, что некоторые из них вообще отказались от монашеской жизни, а некоторые перебрались в различные западные страны. Также от монастыря отвернулись многие давние мирские последователи.

Когда эти четыре монахини официально попросили меня о полном монашеском посвящении, моё сердце сказало мне, что на их просьбу есть лишь один ответ. Отказываться было бы неэтично. Ну, и, как говорится, проблемы не заставили себя долго ждать.

Через шесть месяцев после того, как мой учитель Аджан Чаа послал меня и моего тогдашнего наставника Аджана Джагаро в Австралию, мы основали там мужской монастырь Бодхиньяна. Следующей нашей задачей было создание женского монастыря. Во всех монастырях, которые я когда-либо видел и в которых проживали и монахи, и монахини, монахи всегда доминировали, а женщины вынуждены были оставаться на вторых ролях. Вот почему я считал крайне важным дать бхиккхуни отдельное от Бодхиньяны место для практики.

Мы искали земельный участок под женский монастырь, и поначалу нам предложили примерно 15 гектаров неплодородной земли, окружённой фермами и, как следствие, лишённой необходимой для практики созерцания уединённости и тишины. Расположенный на территории более 120 гектаров, поросших диким лесом, и окружённый живописными холмами, монастырь Бодхиньяна был прекрасен. На фоне этого строить женский монастырь в таком второсортном месте было бы проявлением глубочайшего неуважения по отношению к монахиням. К счастью, затем мы узнали о 200 гектарах земли с холмами, красивым лесом и протекающей через него рекой в Джиджеганнапе, примерно в полутора часах езды от Бодхиньяны. Нам удалось купить этот участок, и там был основан женский монастырь Дхаммасара.

Его построили наши монахини. Айе Ваяме и ещё девятерым послушницам, не имевшим почти никакой поддержки мирян, в первые годы пришлось жить в очень суровых условиях. Они обрели некую независимость, но всё же так и не имели полного монашеского посвящения, поэтому жили и практиковали в статусе как бы второсортных монахов – в соответствии с традицией тхеравады полное монашеское посвящение для женщин исчезло более тысячи лет назад.

После того как я решил провести церемонию посвящения в бхиккхуни, я хотел убедиться, что моё решение имеет прочное основание в Винае. Я самостоятельно выучил язык пали, который во многом напоминал латынь, которую я изучал в школе. Когда я углубился в изучение Канона, то убедился в справедливости выводов так называемой конвергентной теории, которая, оценивая тексты с различных точек зрения – лингвистической, археологической, исторической, политической, показывает, какие из них были записаны при жизни Будды и содержат его собственные слова и учения, а какие были добавлены позже. Это исследование оказалось крайне важным, так как придавало достоверность утверждению о том, что учения в главных книгах традиции Дхамма-Винаи подтверждают возможность возрождения женского монашеского ордена.

Кропотливое исследование показало, что около 1200 года н. э. бхиккхуни из Шри-Ланки приплыли в Китай, чтобы учредить там монашеский орден. Эта линия передачи была непрерывной в полном соответствии с Винаей. Китайцы – великие хранители записей. Из них следует с абсолютной ясностью, что традиция посвящения, установленная там шри-ланкийскими бхиккхуни, была подлинной.