Свободомыслие и атеизм в древности, средние века и в эпоху Возрождения

Религиозное учение о Сыне Неба как повелителе вселенной, правящем по Воле (мандату) Неба, играло значительную роль в истории и духовной культуре Китая с древнейших времен вплоть до XX в.

Зарождение свободомыслия

Первые робкие сомнения в справедливости освященного верой в Небо и его мандат существующего общественного строя высказываются в «Книге песен» («Шицзин») — древнейшем фольклорном своде народов Китая, наиболее ранние песни которого датируются началом 1-го тысячелетия до н. э.

Нужно было быть мужественным, чтобы в пору господства религиозно-мифологического мышления высказывать мнения, расходящиеся с общепринятыми представлениями и верованиями, как, например:

Я взор подъемлю к небесам,Но нет в них сожаленья к нам.Давно уже покоя нет,И непосильно бремя бед!..Законов сеть и день, и ночь

Ждет жертв — и нечем им помочь!..Нам небо ныне беды шлет;Увы, уж им потерян счет.Нет праведных людей в стране —Скорбь раздирает сердце мне…²

Велика сила эмоционального воздействия в отчаянном протесте против жестокой похоронной обрядности, требующей человеческих жертвоприношений, в одной из народных песен «Шицзина»:

Печально там иволга-птица поет,На тут опустившись кудрявый.Вслед за Мугуном из нас кто уйдет?

Чжун Хан, колесничий тот бравый.И хоть этот бравый Чжун ХанВ бою против сотен стоял,В могилу свою заглянулИ в ужасе он задрожал.Увы! О лазурные вы небеса!Ведь гибнет так воинов наших краса.Когда бы могли, то за выкуп такихМы жизни бы отдали сотен других³

.

Это самое раннее в чжоуском периоде осуждение бесчеловечности заупокойного культа мертвых.

Как реакция на социальную несправедливость звучат в обличительных народных песнях идеи, ставящие под сомнение силу и авторитет Неба:

Велик ты, неба вышний свод!Но ты немилостив и шлешьИ смерть, и глад на наш народ.Везде в стране чинишь грабеж!Ты, небо в высях, сеешь страх,В жестоком гневе мысли нет;Пусть те, кто злое совершил,

За зло свое несут ответ.Но кто ни в чем не виноват —За что они в пучине бед?⁴

Однако самой ранней формой свободомыслия в Древнем Китае было богоборчество, зародившееся как протест против социального неравенства еще в доиньскую эпоху⁵— на последней стадии разложения первобытнообщинного строя. В интересах господствующей классовой идеологии из мифов изымался мотив бунта героев против богов. И все же не удалось полностью искоренить из народной памяти титанический образ борца с наводнениями — самой опасной и грозной природной стихией Китая — мифического героя Гуня (Кита), восставшего против Небесного владыки и во имя блага людей укравшего у него живую, саморастущую землю, чтобы предотвратить мировой потоп, ниспосланный людям как кара богов. За эту дерзость боги казнили Гуня.

Осуждение несправедливости и жестокости наказания Гуня звучит в «Вопросах к Небу»— памятнике середины 1-го тысячелетия до н. э. — как сомнение в правильности религиозных представлений. Автор «Вопросов к Небу» показывает противоречия в сказаниях и мифах о потопе и с позиций наивно-реалистической критики подвергает глубокому скепсису религиозные идеи о божественной Воле Неба и справедливости небесного воздаяния:

За что же кара? А за что награда?У Воли Неба полный произвол…

Этим рефреном автор завершает каждую тематическую группу своих знаменитых «Вопросов». Анализируя текст, советский исследователь Л. Д. Позднеева пишет: «В этом произведении раскрывались зачатки критики религиозных верований, которые вместе с развитием научных знаний и попытками философского их обобщения свидетельствовали о раннем появлении сомнений в правильности религиозных взглядов, о зарождении вольнодумия как важном сдвиге в мировоззрении древнего человека» ⁶.

Развитие естественнонаучных знаний

Религиозный скептицизм был тесно связан с ростом научных знаний и попытками их философского обобщения.