Свободомыслие и атеизм в древности, средние века и в эпоху Возрождения

Примерно в 462 г. до н. э. Анаксагор прибыл в Афины и первым стал там распространять передовые взгляды просвещенной Ионии. До того даже в образованных кругах Афин господствовали традиционные религиозно-мифологические представления о происхождении мира и человеческого общества. В Афинах Анаксагор сразу примкнул к кружку выдающегося политического деятеля, лидера демократии Перикла, где, по-видимому, царила атмосфера более благоприятная для свободного обмена мыслями. В кружок входили великий художник Фидий, руководивший сооружением архитектурного ансамбля Акрополя и создавший ряд совершенных творений пластики, украсивших этот ансамбль, знаменитый историк Геродот, драматург Софокл. Душой кружка была Аспасия, вторая жена Перикла, милетянка по происхождению, красивая, умная и одаренная женщина. Вероятно, она была приверженкой тех передовых идей, которые распространяла милетская школа философов.

Анаксагор был натурфилософом, особенно его интересовала метеорология: эта наука в античном понимании занималась объектами, находящимися над человеком, — не только атмосферными явлениями, но и небесными светилами, звездами и т. п. Анаксагор высказал ряд прогрессивных для своего времени суждений в этой области. По его мнению, Солнце, Луна, звезды и другие небесные тела не являются божествами, как считали его современники, а представляют собой раскаленные каменные глыбы огромной величины.

Такой же смелостью отличалась космогоническая теория Анаксагора. По его мнению, в мире не существует возникновения, исчезновения или качественного изменения вещей, а есть лишь соединение и разъединение. Таким образом, Анаксагор впервые сформулировал закон сохранения вещества — правда, в примитивной, наивной форме. Будучи материалистом, Анаксагор не признавал объяснения природных явлений волей божества: считая развитие мира механическим процессом, он не оставлял места богам.

Согласно Анаксагору, материальный мир состоит из бесчисленного множества неизменных телец, названных им семенами. Эти первовещества приводит в движение «разум» (здесь Анаксагор делает серьезную уступку философскому идеализму). Разум приводит семена в вихревое движение, в итоге которого образуется мир.

Суеверные афиняне, услышав, что Анаксагор проповедует истины, граничащие с богохульством (философ осмелился утверждать, будто солнце вовсе не бог Гелиос, огибающий небосвод на огненной колеснице, а раскаленная каменная глыба, размерами превосходящая греческий Пелопоннес), привлекли его к суду по обвинению в безбожии. Лишь заступничество Перикла спасло его от смерти, но он вынужден был покинуть Афины около 432 г. до н. э.

Позиция элеатов

Ионийская натурфилософия расшатывала основы религиозного мировоззрения, как указывая на его нелепость с точки зрения здравого смысла, так и выдвигая в противовес ему логически стройные системы, исходящие из материальности мира и стремящиеся вскрыть объективные законы его развития. Против ионийской физики (в античности под этим термином понимали учение о природе) выступили представители элейской школы, стремившиеся доказать, что непосредственное восприятие природы и мира вообще противоречиво и обманчиво и поэтому все философские теории, исходящие из естественных предпосылок, по своему существу ложны.

Крупнейший философ-элеат Парменид решительно отвергал гераклитовское отождествление бытия и небытия. По его мнению, существует лишь одно бытие, чистое и отвлеченное; оно обладает совершенным единством, не имеет ни начала, ни конца; оно вечно, неподвижно и неизменно, всюду одинаково плотно, не содержа множества. Мир бытия шарообразен.

Такое бытие рисует разум, тогда как чувства, через которые его постигают как множественность, в которой вещи возникают, изменяются и погибают, вводят в заблуждение.

Элеат Зенон доказывал выводы Парменида рядом примеров, получивших название парадоксов Зенона. При этом он исходил из положения, считавшегося в те времена математической аксиомой, что бесконечно большое число бесконечно малых величин в сумме даст бесконечно большую величину. Отсюда Зенон заключал, что обычное представление о множественности вещей приводит к абсурду. В самом деле, всякую величину можно разделить на бесконечно большое число протяженных величин и их сумма должна быть бесконечно большой, хотя делению подвергалось конечное тело. Таким образом, чувства, открывающие тела в их ограниченной протяженности, обманывают!

Исходя из этой основной предпосылки, Зенон доказывал, что движение невозможно. Летящая стрела в действительности не летит, ибо в каждый отдельный момент она стоит на месте. Такой же характер носит знаменитый парадокс об Ахилле и черепахе. Ахилл никогда не догонит двигающуюся впереди него черепаху, ибо, когда он достигнет ее в точке А, она будет впереди него в точке Б, когда Ахилл достигнет ее в точке Б, она будет в точке В и т. д. Так как делимость пространства бесконечна, черепаха все время будет впереди Ахилла, хотя бы на бесконечно малую величину.