Свод единства. Павший город

— Значит, тебе и меч мой нужен. То есть, это будет не прогулка. Опасное дело, для которого тебе нужен человек, умеющий обращаться с мечом.

— Да. — выдавила из себя Жазэль, снова вздохнув.

— Нет. — отрезал Максуд.

Он снова вложил меч в ножны за спиной и уселся в прежней позе.

— Что «нет»? — передразнила его тон девушка.

— Я не буду тебе помогать. — уверенно заявил охотник.

— Почему?

— Сколько мы с тобой уже говорим? За это время ты ничего не сказала о том, зачем я тебе. Ничего правдивого. Только ложь. Я не могу знать, что меня там будет ждать. Идти с тобой — неразумно.

Жазэль стиснула зубы, чтобы не обрушить на него все отборные ругательства, припасенные как раз для такого случая. Она заставила себя успокоится. В чем-то он был прав. Она пришла сама к нему, все время врала и хочет, чтобы он за ней пошел. Может, стоило расстегнуть пару пуговиц?

— Ну и душно у вас здесь. — Жазэль расстегнула пуговицу на кафтане.

Максуд все так же смотрел в пол. Она расстегнула еще одну.

— Ты только послушай. Сходить туда и обратно. Ничего такого. Просто как мера предосторожности. Разве я решилась бы на что-то опасное, надеясь на человека, которого совсем не знаю? Сам подумай. — Жазэль уже сменила тон на очень мягкий.

Максуд перевел на нее глаза. Вот, сейчас начнут действовать ее приготовления. Он смотрел ей только в глаза.

— Решилась бы, будь ты в отчаянном положении.

— Да брось ты. А потом, я тебе обещаю, мы посидим где-то в уютном месте, и я тебе расскажу все, что знаю. — никогда! — А ты будешь задавать вопросы. Много вопросов. Ты будешь знать все, что знаю я. — ее тон стал еще слаще.

Жазэль приготовилась еще немного уговаривать. Потом она перешла бы на лесть, а в случае крайней надобности начала бы раздавать обещания разного рода. Она понимала, что этот бродяга не так прост и уговорить его будет сложнее, чем она предполагала изначально. А так как он — ее единственная надежда, то надо во что бы то ни стало его заполучить. С остальным она разберется потом. Одна проблема за раз.

— Хорошо. — неожиданно согласился охотник.

— Хорошо? — не поверила Жазэль, чувствуя здесь какой-то подвох, не мог же он так быстро поменять решение.

— Да. Ты в отчаянии. Иначе бы не стала расстегивать свой кафтан перед бродягой и оборванцем, которого терпеть не можешь. Я помогу тебе, потому что мне тебя жалко. Но ты выполнишь свои обещания — расскажешь мне все, что знаешь. — тут это уродливое лицо немного прищурилось. — И еще кое-то.

Жазэль сильно напряглась. Сейчас на кону было слишком многое.

— Ты покажешь мне буквы. — еще одна неожиданная реплика чуть не выбила ее из колеи.

— Показать тебе что? — она не была уверена, что правильно расслышала.

— Буквы. Я не умею читать на языке этой страны. Это нужно исправить.

— Научить тебя читать? На это уйдет целый год. Я не могу столько времени проводить с таким, как ты, я… — На кону стоит слишком многое. — Ладно.

— Ты мне врешь. Я ведь не прошу частных уроков. Будешь мне рассказывать на людной улице, или на площади, или где будет тебе угодно. Это не займет много времени. Но свои обещания ты выполнишь, иначе я не пойду с тобой.

Жазэль сжала зубы. Тяжело дышала. Возможно, в этом нет ничего такого страшного. За один вечер она расскажет ему все, что вспомнит из истории. А за другой вечер покажет буквы. Он ведь просил показать буквы. Это она уже перефразировала. Изначально он просил только буквы. Это будет не сложно.

— Хорошо. Я обещаю тебе рассказать все, что я знаю о нашей стране и ее истории и показать тебе буквы нашего языка.

Максуд кивнул и встал.

— Не сейчас. Через час после захода солнца возле третьего фонтана. — хотя это может стать проблемой, он то город не знал, еще придется за ним заходить.

— Я буду там. — а он продолжал сыпать неожиданными речами.

— Ты знаешь где это? — удивилась Жазэль.

Максуд кивнул и сел.

Странный он. Жазэль, не попрощавшись, встала, отвернулась от него, застегнула кафтан и ушла. Ей было себя жалко. Мало того, что целый день она выслушивала оскорбления в свой адрес, так теперь еще ей пришлось унижаться перед этим представителем самого низкого слоя общества. Вот оно ее истинное положение. Когда тебе даже перед такими, как этот бродяга, приходится унижаться. Горькая обида заполонила душу. А он почему решил ей помочь? Ему стало жалко ее. На эту реплику Жазэль даже не знала, как отреагировать.