Сводные

К черту! Пусть надерется, пусть ее облапают все парни, приглашенные на вечеринку. Мне плевать. Я хочу напиться и не думать о ней. Не хотеть ее.

…И я напиваюсь. С пива перехожу на более крепкие напитки, но так и не выпускаю из виду Арину. Но она на удивление не дает поводов злиться на нее или вовсе вышвырнуть прочь. Держится с Луизой, много не пьет и вообще удивительно отличается от прежней себя. Я так и не могу понять, куда делась дерзкая и вредная девчонка из прошлого. И кто сейчас стоит передо мной?

Из мыслей меня вырывает входящее сообщение. Прочитываю и глупо улыбаюсь. И как я мог забыть? Отставив пустой стакан, я ухожу подальше от шумной толпы и нахожу тихий уголок. Нажимаю набор и прикладываю к уху телефон.

– Привет, – слышу хриплый голос Маши и невольно улыбаюсь, забываясь.

– Привет, Маш, – усмехаюсь, прислоняясь спиной к прохладной деревянной поверхности. – Как дела?

– Отлично, братец, – хмыкает она.

Братец. Черт, мне нравится, когда Машка называет меня так. Если бы я узнал о Машке раньше… Я так жалею, что мой отец умудрился сохранить свою интрижку в тайне. Даже мама не знает о его внебрачной дочери. Но зато у меня есть настоящая сестра, а не та чертовка, которая за долгие годы вымотала все нервы.

– А у тебя как? Никто тебя не съел? – хихикает она.

– Сойдет, – выдыхаю, прогоняя прочь Арину из головы. Сейчас не время думать о ней. – Да, все в порядке. И нет, никто меня тут не съел, – смеясь, отвечаю.

– А я уж подумала, у тебя там что-то случилось. А то целый день ни привета, ни ответа. Я ж волнуюсь! – возмущенно тараторит Маша, с трудом сдерживая улыбку. Да, она улыбается. Это слышится в подрагивающем голосе. – С мамой все хорошо?

Маша всегда беспокоится обо мне и жалеет не меньше, что нам приходится скрываться. Она понимает – узнай моя мать про интрижку отца в годы их слепого и хрупкого брака, расстроилась бы еще больше. А я не хочу, да и не могу все портить. Возможно, настанет время, когда мы все познакомимся, но не сейчас. Пока мне хватает вот такого общения по телефону и редких встреч.

– Мама? – переспрашиваю, задумываясь. – Нормально. Рада, что я приехал. И не рада, что я улетаю.

– Это здорово и грустно одновременно. Я тоже буду по тебе скучать, братец. Было бы чудесно увидеться еще раз перед твоим отлетом. Сходим в ту кафешку? Говорят, у них новое меню, – Маша на мгновение замолкает, а когда продолжает говорить, во мне вскипают эмоции. – Как она?

Маша не называет ее имени. Не знаю почему… Возможно, сестринская ревность. Ведь Арина и я жили под одной крышей много лет, а с Машей у нас лишь несколько встреч и так мало общих воспоминаний. Возможно и то, что я так много рассказал ей про Арину. Наверное, не стоило… Но даже я нуждаюсь в поддержке и дружеском плече.

– Нет, с ней я предпочитаю не общаться, – мой голос звучит сухо и грубо. Как же не вовремя Маша вспоминает о причинах моих беспокойных дней и ночей. Про ночи я стараюсь вообще не думать. – Да такая же. Одни проблемы от нее.

– Ох, Слав… Будь осторожен. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы от нее вновь. Ты же помнишь наш разговор?

– Да я помню. Держусь от нее подальше, – отвечаю, с трудом сдерживая улыбку. Не думал, что когда-то получу такую колоссальную поддержку от человека, которого так мало знал. Но Маша для меня спасение. Единственная, кому я могу довериться. – Не волнуйся. Я не подпущу ее к себе. Думаешь, мне нужны новые проблемы? – с толикой возмущения произношу и слышу тихий вздох сестры. – Я еще от того раза не отмылся.

Проговорив с Машей еще пять минут, я возвращаюсь в эпицентр вечеринки и продолжаю заниматься тем, чем и раньше – пью, курю и сверлю взглядом Арину. Я жду от нее проблем. Даже жажду их. У меня появится повод сорваться и прогнать ее. Но девчонка явно испытывает мое терпение. И в конце я понимаю – она победила. Ни одной оплошности со стороны Арины я так и не увидел. Не дала повода вызвать такси и отправить ее домой. Зато из-за нее я надрался до чертиков и с трудом соображал, возвращаясь в дом.

Поднявшись на второй этаж, я застыл перед дверью. Надо же! Захар разместил нас так, что она даже ночью могла быть под моим наблюдением. Вот только сейчас от меня мало пользы. Покачиваясь, я вернулся к своей комнате, вошел и провалился в тяжелый пьяный сон, как только моя голова коснулась подушки.

Всё, что происходит позже, кажется мне самым безумным, самым ненормальным сном.

Арина снится снова.

Впервые она приходит в мои сны, когда отметила свое пятнадцатилетие. Еще год назад она казалась плоской и несуразной, с прыщиками и веснушками на щеках и вздернутом кверху носу. А в то лето все изменилось…