Сводные влюбленные

Девушка надулась, запыхтела, но в итоге махнула рукой.

Понятное дело, повторять подвиг со свадьбы Бена и Лоис я не намерен. Однако забавно припоминать Этти, как она восторгалась той дурацкой затеей, пусть и недолго.

Проснулась эта красавица той же ночью, часа в три, растолкала меня и рассказала о сне, в котором я таки шмякнулся. Именно тогда с меня взяли обет более не заниматься подобными геройствами ни под каким предлогом. Нужды в клятве, конечно, не было, ведь мазохизмом я не страдаю, но так Этти было спокойнее. Впрочем, про поддразнивание никто ничего не говорил.

— Давай сюда шлем! — Она протянула руку с видом вселенской обиды на лице, а я слез с мотоцикла и прижал колючку к себе.

— Можно забрать мотоцикл завтра? — обратился к механику, и тот кивнул:

— Предупрежу Логана.

— А ты?..

— Возвращаюсь в Теннесси.

— Насовсем?

Вопрос весьма красноречиво остался без ответа. И когда, похлопав меня по плечу, парень ушел к остальным рабочим, Этти тихонько, будто боясь все испортить, спросила:

— Значит, не едем?

— Пройдемся пешком, — прошептал и почувствовал, как меня стиснули любимые цепкие руки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Еще семь месяцев спустя, май

Полетт

Звонок в дверь оторвал меня от манекена, на котором я уже битый час пыталась воссоздать вечернюю прическу с последнего мастер-класса. Грейс в рубашке поверх, очевидно, ее рабочего амплуа — костюма, представляющего собой переплетение десятка тонких полос ткани, завалилась ко мне, как к себе домой, и с порога начала изливать ругательства:

— Сволочь неопрятная! Гад перекаченный! Собственник хренов!

Дальше пошла и вовсе бескультурная брань, но, о ком идет речь, я уж и так догадалась. Недели две назад в подруге пробудилось целое море эмоций, все и каждая из которых были связаны с одним таинственным мужчиной. Правда, доселе они не захлестывали ее, накрывая, похоже, с головой.

То он Кучеряшку, по ее же словам, преследовал, регулярно материализуясь неподалеку в слабо освещенных местах; то упрямился, к свиданию склонял, мерзавец. Маньяк не иначе! Изнасилует, а на утро оставит без почки в ванной со льдом. С чего бы еще, спрашивается, привязался?

Слушать это было порой смешно, но чаще грустно. Подруга моя уж очень привыкла к своему щиту. Скорее даже, на совесть построенному бункеру. Пуленепробиваемому и никого-на-расстояние-вытянутой-руки-не-подпускаемому.

— Что он натворил на этот раз? — уточнила я, когда Грейс остановилась перевести дух.

— Уволить меня решил! — рявкнула она. — Облапал и выставил из клуба, кобелина такая!

Глаза увеличились вдвое, и я удивленно заморгала. Должно быть, челюсть тоже отвисла, потому что Кучеряшка резковато кивнула.

— Придушила бы, да там везде камеры, — со смесью досады и обиды прорычала она.

О том, что у Грейс сменилось руководство, я знала. Дедушка МакКензи почил пару месяцев назад. Его наследник должен был стать владельцем стриптиз-клуба «Порочный», в котором как раз-таки работала Ларсен. Я даже знала имя наследника, а потому от шока ненадолго потеряла дар речи.

Выходит, преследователь, маньяк и потенциальный торговец органами — это тот самый механик, на которого она сама пускала слюни на свадьбе Бена и Лоис?

— Кучеряшка, — привлекла ее внимание, хмурясь. — А что у тебя с памятью-то? Может, таблеточки какие попить надо?

Грейс юмора не оценила, но в ожидаемый ступор впала, когда я объяснила, с кем она имела дело все это время. Правда, продлился этот ступор недолго.

— Ты ж так тщательно запоминала его черты, — потешалась я.

— Ну так я и узнала его!

— Но…

— Откуда ж мне было знать, что он кузен Кевина?!

А сказать, что это «тот шатен с торжества» она нам не решилась, остерегаясь новых порывов к сводничеству, — так это надо понимать?

— Зато можешь выдохнуть: Чарли-то тебя точно не обидит, — попыталась найти положительные стороны я.

— Да я сама его так обижу, что мало не покажется! — завелась не хуже дотошной сигнализации Грейс. — Пусть только еще раз коснется — руки повыкручиваю и засуну ему в за…

«Чарльз Вуд и сам не промах, — думала тем временем я. — Как раз под стать этой строптивой. Ну побушует немного. Потом успокоится, найдет наконец другую работу… Обидно, несправедливо — да, но против начальства не попрешь. В конце концов, не войну же ему теперь объявлять…»

А она объявила. По большей части холодную, но неизменно полыхающую при каждом их с Чарли столкновении. Впрочем, это уже совсем другая история.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И еще шесть месяцев спустя, октябрь

Макс

Остаться дома на Хэллоуин — лучшая из моих идей за последний год. Не считая поездки в Нью-Джерси [76], конечно.

Я улыбнулся, вспоминая о том внезапном порыве, о наспех выбранном платье Этти, моих кроссовках под арендованный костюм, и покрутил кольцо на безымянном пальце.