Сводный Змей

Он усмехается и сверлит меня презрительным взглядом:

— Была твоя, станет моя.

— С какого перепуга? — зависаю с раскрытым от возмущения ртом.

— С такого, — передразнивает и смотрит в окно. — Отсюда вид симпатичнее.

Нашёлся, блин, поклонник природы! Хочет отжать комнату, чтобы меня уязвить?

— Нет, — говорю твёрдо. — Я отсюда не уйду. Я уже вещи разложила по полочкам.

Хмыкает и открывает самый первый ящик, и как назло он с нижним бельем! Проклятье…

— Закрой! — рычу. — Из этого ассорти на тебя ничего не налезет.

С наглой усмешкой рассматривает мои лифчики и трусы. Извращенец.

Подрываюсь с кровати, подлетаю к комоду и закрываю его. Скрещиваю руки на груди и с вызовом смотрю на сводного:

— Ну и чего тебе надо, а?

— Твою комнату, — вздёргивает бровь.

— Ты её не получишь.

— Поспорим?

— На что? — быстро провожу языком по сухим губам.

— Что ты облизываешься, Элька-сарделька? — ржёт, заметив моё действие. — На меня, что ли?

— Дурак, да? — злюсь и толкаю его в плечо.

Хватает мою руку и крепко держит. По моему позвоночнику пробегает электрическая волна.

— Пусти, — дергаюсь.

— Освободи комнату, — цедит мне на ухо. Его дыхание опаляет мою кожу, и я вздрагиваю. Пытаюсь вырвать руку, но он не позволяет. — Или я…

— Что, ты?

— Буду спать здесь с тобой.

— Да прям щазз, уматывай отсюда, а то Камоевичу нажалуюсь на тебя. Он сказал, чтобы я выбирала любую комнату. А тебе достанется то, что я забракую.

— Да прям щазз, — передразнивает меня. — Хочу эту. Я всегда останавливаюсь в ней, когда приезжаю сюда.

— Ну ты и гад, — качаю головой.

— Значит, спим вместе, — подытоживает он.

— Больной, да? Тут кровать полуторка.

— А мы теснее друг к другу прижмёмся, — и он реально прижимает меня к себе и сцепляет пальцы замком на моей пояснице.

— Отпусти, вдруг кто-нибудь зайдет сюда, — прошу испуганно.

Но вместо этого он заваливает меня на кровать. Пищу, пытаясь выпростаться из-под его мощного тела.

— Тихо, — говорит он, и его рука скользит по моему бедру.

— Ма… — начинаю орать я, но Артем накрывает мой рот ладонью.

— И зачем ты её зовёшь? Хочешь, чтобы она нас увидела?

— Пусти, придурок, — мои слова едва слышны.

Артем проводит рукой по моей груди, и я выгибаюсь. К щекам приливает кровь, и я чувствую, что горю.

Наклоняется и запечатывает мой рот требовательным поцелуем. Его язык проникает внутрь и встречается с моим языком. Змей посасывает его и щекочет. От его похотливых действий внизу живота происходит что-то совершенно мне незнакомое — какое-то смутное беспокойство и пустота, которая желает быть наполненной.

— Ладно, живи пока, — резко отпускает и отстраняется.

Я тяжело дышу и медленно прихожу в себя. Осознав, что продолжения не будет, вскакиваю с постели и отхожу на безопасное расстояние.

Отсюда замечаю, что на двери нет замка. А уступлю-ка я ему эту комнатуху, а себе выберу с закрывающейся дверью, чтобы этот гад ползучий не смог ко мне пробраться ночью.

Быстро забрасываю свои вещи в сумку и ухожу, бросив на прощание:

— Поздравляю, комната твоя.

***

Артем

А ты — моя? — хочется крикнуть ей вслед идиотский вопрос.

Конечно, Эля не моя. И зря стараюсь, окучиваю её. Она же дикарка! Сомневаюсь, что у неё вообще хоть когда-то был секс. Если только в кромешной темноте и под одеялом с каким-нибудь ботаном… 2 минуты.

Грудь у нее что надо. Я прям всё хорошо пощупал. Но думал, укусит меня в этот момент. Не укусила, и даже выгнулась навстречу.

Лежу весь каменный на кровати, откуда выгнал её, и чувствую запах её волос. Было бы неплохо поспать здесь вместе с ней, жаль, что сбежала. А родаков не обязательно ставить в известность, что мы… гм… решили спать вместе. Ну, то есть я решил, конечно. Элька бы ни за что на такое не пошла. Она понимает только силу и напористость. Это я уже понял.

А все-таки трудно будет с ней. Пугливая лань — вот такая ассоциация возникает у меня, когда к ней притрагиваюсь. Когда держусь на расстоянии Элька, конечно, языкатая, хрен заткнешь, пока не выскажется. А как только коснулся — всё, как обрубает её. Мысли такие пошленькие сейчас возникают. Хочу её, пиздец.

Та вчерашняя её ночнуха до сих пор стоит перед глазами. Ну не вещь, конечно, а Элька в ней. Красивая зараза, без макияжа и с распущенными волосами. Феюшка ночная. Но фигушки мне что-то светило вчера. Не такая она, чтобы менять себя на клубнику. Жопой чую, что пройдет немало времени, прежде чем увижу её полностью голенькой. А я хочу, очень хочу.

Вдыхаю карамельный запах подушки и незаметно для себя отрубаюсь.

Просыпаюсь от того, что кто-то дышит мне в лицо. Элька! Не открывая глаз, хватаю её за талию и тяну на себя. Неожиданно она говорит голосом Оксаны Александровны:

— Артем! Проснись, это я, Артем.

Резко отпускаю мачеху и подрываюсь с кровати, как в попу ужаленный:

— Оу, сорян, простите. Сон приснился.

— Да, ничего, я понимаю.

Святая женщина.

— Переодевайся и спускайся к ужину. Гости собрались, все тебя ждут.

— Уже ужин?

Бросаю взгляд в окно — темень. Хера се вздремнул!

— Ага, ладно, щас буду.