Сводный Змей

— А дома нельзя было сказать это тет-а-тет? — злится Артем.

— Я тебя не вижу дома, — ворчливо отвечает отец, — где ты пропадаешь ночами?

— Вот только не надо лекций, — закатывает глаза.

— Ты куртку хоть сними, — недовольно требует Камоевич.

Артем нехотя снимает кожанку, и под ней обнаруживается яркая футболка с надписью: «ZAЁBAN, но не сломлен”.

Отец видит надпись и недовольно качает головой.

— Надень обратно, — велит Камоевич.

— Ты уж определись, папа. Я тебе не стриптизёр, чтоб туда-сюда раздеваться.

— Альберт, оставь в покое ребенка, — вмешивается мама.

Ребёнка?? Да этому здоровому лбу года 22 уже. Мама как скажет что-нибудь. Она и правда предрасположена к этому «малышу». По мне он несносный тип, и прав Камоевич, что с ним строго обращается.

Змеевский старший перестает третировать сына и переключает внимание на меня:

— Эля, где собираешься работать после института?

— В школе, — пожимаю плечами. И слышу хохоток Змеевского младшего. Бросаю на него колючий взгляд.

— На училку что ли, учишься? — спрашивает он.

— Да, а что? — отвечаю с вызовом.

— Да так, ничего. Слишком хороша для школы. Ученичкам покоя не будет.

Мои щеки начинают пылать. Я как-то не думала об этом никогда.

Но я не поняла, он что, сейчас мне комплимент сделал? Наверняка, просто подшучивает.

Альберт Камоевич прокашливается и переводит тему:

— Я хочу, чтобы на свадьбе вы вместе вальсировали. Уже нанял вам тренера. Научит за три дня.

Мы со Змеевским встречается глазами и, похоже, впервые чувствуем одно и то же: негодование, злость и нарастающий бунт.

Глава 3

Артем

— Вальсировать? Я? — заливаюсь истерическим хохотом. — Может, сразу собачий вальс станцевать для тебя, папа?

— Не дерзи, — цедит отец. — Я так решил.

— А меня спросить как всегда забыл?

— Я что, многого прошу? Ты же в этих своих клубах танцуешь…

В клубах я отрываюсь под кайфом, а на свадьбе папуля даже к алкоголю запретил прикасаться. И эта… училка молчит. Давай, возмутись, скажи, что не будешь плясать под дудку моего отца. Слабо?

А «сеструха» ничо такая. С косметикой, правда, борщнула. Умыть бы её и посмотреть на чистое личико. А буфера отличные, да.

— Альберт, сдался тебе это танец, — вмешивается его будущая жёнушка. — Ну не хотят, не надо. Сами с тобой станцуем.

Мировая она по ходу тётка. Заступается. Хотя Элька её даже не намекнула, что ей не нравится идея бати. Неужто за меня встревает?

— Пусть танцуют наши дети, — стоит на своём фазер. — Я хочу показать своим партнерам, что у нас приличные и воспитанные сын и дочь. И что они замечательно ладят между собой.

Ах вот оно что! Хочет светануть перед своими друзьями, какая у нас славная семейка. Всё как всегда, ничего нового.

Оксана Александровна не находит аргументов для возражения и замолкает. Всё, решено? Быть мне клоуном в следующую субботу? Давай же, Эля-ля, возрази отцу — подзуживаю её взглядом. Делает вид, что не понимает. Ну?

— Артем, отвезёшь Эльвиру домой. У нас с Оксаной ещё есть дела.

— Слушаюсь шеф, — козыряю в ответ.

Выходим вместе с «сестрой» из ресторана, снимаю тачку с сигнализации и даже открываю перед ней дверцу:

— Прошу.

Огибаю машину и сажусь за руль. Резко стартую с места, Элька испуганно вжимается в сидение.

— А аккуратнее нельзя? — наезжает.

— Нельзя. Моя тачка — мои правила.

— А правила ПДД для всех.

Усмехаюсь и прибавляю газу. На перекрестке проскакиваю на оранжевый и удостаиваюсь презрительного Элькиного взгляда.

— Слушай, знала бы, что ты так ездишь, на такси бы домой поехала.

— Вредная какая, — хмыкаю. — Что ж ты молчала, когда фазер про вальс объявил? Не поддержала меня.

Пожимает плечами и отвечает небрежно:

— Он сказал, что УЖЕ нанял препода по танцу, поэтому бесполезно возмущаться.

— Эх ты, не боец.

— А ты прям боец? Тоже смотрю мало толку от твоих возмущений.

— Я хотя бы попробовал, — бурчу, резко перестраиваясь в крайний левый ряд.

Чёт раздражает меня эта надменная девица. В ресторане показалась мне скромной училкой, а наедине начала показывать зубки.

— Останови, меня сейчас стошнит от твоей езды.

Смотрю на нее — и вправду какая-то зеленая. Торможу у обочины. Элька выскакивает из машины и судорожно дышит.

Достаю бутылку с водой из бардачка и протягиваю ей:

— На, попей.

— Слушай, я наверное, пешком до дома доберусь.

— Ага, а пахан мне потом выволочку устроит. Нет уж, дорогая СЕСТРА, садись, давай. Обещаю — поеду тихо.

— Какая я тебе сестра? — возмущенно. — Затроллить меня решил? Еще вчера мы не знали о существовании друг друга.

— А сегодня нас уже заставляют вальсировать и улыбаться в камеру, — оскаливаюсь в ответ.

Можно подумать, мне нравится вся эта ситуация с женитьбой отца и совместным проживанием с двумя незнакомыми бабами. Я уже подумал о том, чтобы свалить на квартиру, но отец — в общем, взбеленился. Вбил себе в голову, что мы должны жить одной большой дружной семьей и не приемлет никаких других вариантов.

— Садись, давай. Мы пробку создали.