Свои чужие люди

– Нельзя сказать, что мы знакомы с Алевтиной, – сказал Беркутов, обращаясь уже к Маринину. – Но она была на моей свадьбе много лет назад. Как-то вот заметили друг друга.

– Конечно. Мы с вами, Егор, были самые скучные. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять это. Наверное, нужно было много пить…

– Не думаю, что мне бы это помогло, – шутливо сказал Беркутов.

– А ваша жена…

– Валерия погибла.

И тут она вспомнила все. Ей рассказывал об этом Буров. Егор Беркутов ушел-таки от жены, правда, прожив с ней двадцать лет. А потом случилась эта трагедия…[9]

– Простите, Егор, – Аля невольно покраснела.

– Ничего… Все в прошлом.

Она никак не ожидала, что Нани на даче нет. На калитке висел замок. Так, не замок, одна фикция, но именно он говорил о том, что хозяева отсутствуют. Сквозь почти уже раздетые деревья был виден дом, повернутый почему-то боком к улице, а крыльцо выходило в сад. Таким он был построен в незапамятные времена, когда еще принадлежал бабушке Алевтины. Бабушке, которую Аля никогда не знала.

…Этот дом купила Нани в качестве свадебного подарка Кате. Алевтине дом нужен не был. Но сколько ни уговаривала она просто его забрать, Катина свекровь не соглашалась. «Много дать не могу, но вот это – твое», – сказала она, протягивая Але мешочек. Если бы это были купюры, Аля нашла бы способ их вернуть. Не Нани, так Катьке. Но это были не деньги! Высыпав содержимое на скатерть, покрывающую круглый стол на веранде, Аля ахнула: на пыльной тряпке сверкали камни и темнело серебро. «У нас в роду это надевает невеста наутро после первой ночи. Как доказательство своей невинности. Так было заведено еще прабабушкой. Она сама мне рассказывала, откуда пошел такой обычай. Ее старшая дочь, выданная замуж не за того, кого любила, накануне свадьбы провела ночь с любимым. Ее муж, поняв, что он у нее не первый, хотел было уже опозорить ее на всю деревню, но страсть к деньгам семьи жены пересилила. Прабабушка откупилась вот этими украшениями. Потом парня, которого любила девушка, нашли мертвым в лесу, а через некоторое время умерла и она. А вдовец через год женился на младшей дочери, моей бабушке. И заставил ее в день свадьбы надеть все это, – сказала Нани, перебирая украшения. – А прабабушка сказала, что отныне это будут носить все девушки нашего рода. Моя бабушка родила только одну дочь, мою мать. А у меня дочери нет. Кате это уже не нужно, а рожать она будет только сыновей. Ты Кате, я вижу, как сестра. Эти украшения для твоей дочери». Аля тогда даже забыла спросить, почему Нани считает, что у Кати и Равиля будут только мальчишки? Но так и случилось – сначала родился Марат, за ним – Наилька.

Теперь Аля знает, что будущее для Нани открывается, стоит только той кинуть на стол пригоршню черных бобов…

– Нужно было позвонить сначала, – произнесла Аля удрученно.

– Да, как-то мы не подумали, – согласился Маринин, оглядываясь на Беркутова.

– И что теперь делать? – Аля почему-то обращалась к обоим мужчинам.

Они не сказали Беркутову, зачем едут к Нани. А тот и не расспрашивал. Такой вот он оказался нелюбопытный.

– Кто вам мешает набрать ее номер сейчас, если она вам так срочно нужна? Возможно, она просто ушла в деревню за хлебом, – предложил трезвомыслящий Беркутов.

– Да уж… – покачала головой Алевтина, удивляясь сама себе и набирая мобильный Катиной свекрови. – Нани? Здравствуй! А мы здесь, около дачи, приехали к тебе. Почему ты в городе? Что Равиль? Когда?! Я поняла…

– Что-то случилось? – Беркутов по привычке насторожился.

– Умер Равиль, Катин муж. Отравление. Егор, мы можем вернуться в город? Я должна быть рядом с Катей и Нани.

– Без проблем, садитесь, – Егор открыл дверцу машины. – А ваше дело к Нани? Может быть, я помогу?

– Это подождет. Просто мне снятся странные сны. Словно я в этих снах живу. И я – не я, понимаете? Другая девушка, время другое, обстановка, печка горячая, ветер из окна. Я все это ощущаю как наяву. И что-то происходит с этой девушкой. Кстати, очень молоденькой. Она в помощи нуждается, я чувствую. Нет, я знаю. Но что с ней? Я помню все, что происходит со мной во сне, но ничего не понимаю. Это меня пугает.

– А меня пугает то, что после этих снов она теряет сознание. В первый раз я нашел ее на полу, – мрачно добавил Маринин.

– А почему вы поехали к Нани, а…

– А не к врачу, вы это хотели спросить? – Аля усмехнулась.

– В общем, да, – не стал отпираться он. – Хотя я знаю, кто точно может разобраться в ваших снах. Виктор Васильевич, нужно ехать в школу. Анна Сергеевна точно скажет, что с вами, Аля.

– Как-то неудобно. И так там Степка на иждивении.

– Что за школа, Витя? И кто такая Анна Сергеевна?

– Это курсы Агнессы Бауман, не слышали раньше?

– Да, что-то Буров рассказывал. Закрытое заведение для малолетних преступниц? Так, кажется?

– Нет, не так. Конечно, можно этих девочек назвать и преступницами. Но можно и дать им шанс не стать ими окончательно. В этой школе закрытый режим, это так. Но какое там дают образование и воспитание! А Анна Сергеевна Герасимова – директор школы.

– И чем же может мне помочь Анна Сергеевна?