Свой - чужой

А.П.

Когда я почитал еще просто проект военной реформы, который был брошен в общественное сознание, меня поразила какая-то необязательность, случайность, недостоверность и недоказанность всего того, из чего состояли его четыре или пять страничек текста. Мне казалось, что когда строятся военная философия, доктрина – определяется враг, зоны, направления опасности, исходя из этого, определяется будущий театр военных действии. Затем наступает очередь типов соединений и контингентов, типов оружия. Определяются виды стратегии и тактики на этих театрах.

С другой стороны, если страна, как наша Россия, сжимается опять до Звенигорода, Москвы и Коломны, теряя территории, регионы, геополитические направления, это будет одна доктрина. Если страна находится на подъеме, если выходит на новые рубежи, в Космос, на дно Океана, возникает другая военная философия. Я даже не хочу обсуждать грачев-скую военную доктрину. Как вы видите грядущее построение нашей оборонной философии, когда мы преодолеем этот кризис и всю эту беду?

А.Л. Военная стратегия не является предметом дискуссии на страницах открытой прессы. Поэтому об этом можно говорить в каком-то самом общем смысле. Всякое государство, если оно претендует на роль великого, обязано на весь мир объявить о своих жизненно важных интересах. Затем возникает вопрос об угрозах этим интересам: сиюминутных, завтрашнего дня и потенциальных. Необходимо ясно определить систему противодействия этим угрозам.

Мы живем в очень странном государстве, у которого, как вдруг оказалось, интересов нет, как нет и врагов. Такого не бывает. НАТО, которое одержало блестящую победу в «холодной» войне, казалось бы, может и расслабиться, сокращаться, уменьшить денежные траты. Но Североатлантический блок, оказывается, после победы ни на один танк, ни на один самолет не сократился! Более того, он намерен наползти на границы с Россией через Польшу, через Прибалтику. Если из военно-политического блока НАТО убрать военную арматуру, то там политические лохмотья останутся. Конкретный кулак направлен против конкретного противника. А кто противник? Однозначно – Россия, и они, в общем-то, этого не скрывают.

Другой стратегический аспект. Нас пытаются стравить с исламским миром. В Афганистане дров накололи. Чего греха таить: дрались с душманами, как и сейчас в Чечне. Но теперь на десять убиенных, дай Бог, оказывался один душман, остальные все мирные. Появились враги, даже те, кто не хотел воевать с нами. Потеряв семью, они начинали драться насмерть. И чем больше длится война, тем больше таких «волков», тем более они матерые, профессиональные...

Есть еще третий потенциальный противник – Китай. Сейчас там уже миллиард двести миллионов население, к 2010-му году планируется миллиард шестьсот. И они уже по-тихому осваивают наш Дальний Восток. Это может кончиться жестоким противостоянием.

Сколько ни пытаюсь вникнуть, что такое сегодня наша армия, не могу. Это какой-то набор частей и соединений без всякого смысла. Остается иметь нечто такое крупное, чтобы нас уважали, с нами считались. Ядерный щит. Смею утверждать, что если сегодня утром посредством соответствующей договоренности и соглашений мы лишимся этого ядерного щита, то о нас просто начнут вытирать ноги. Мы просто окончательно превратимся в территорию для выполнения трех известных функций: поставка на мировой рынок дешевого рабочего быдла, поставка на мировой рынок дешевого сырья и вселенская свалка отходов, включая радиоактивные. Предпосылки к этому уже просматриваются. У нас есть последний сдерживающий фактор. И на этом фоне необходимо иметь небольшие, но полностью развернутые части с отработанной системой переброса. В этом спасение, ибо хорошо отлаженный профессиональный даже кулачок, а не кулак, несравнимо более боеспособен, чем 100, 200 кадрированных дивизий, которые просто неспособны в нынешних условиях развернуться.