Свои Кобзон

– Не про всех ваших знакомых это можно сказать. Я – насчет штанов. Кого вы, кстати, числите среди своих ближайших товарищей?

– Есть общепринятое понятие слова «друг» и есть – личностное. «Брат может другом вдруг не оказаться, зато вот друг – он настоящий брат». К таким братьям-друзьям я причисляю Роберта Рождественского. Генерала Громоваи полковника Аушева. Афганские мои друзья. Аушев – Герой Советского Союза. С Громовым я познакомился в апреле 80-го. Он был старшим лейтенантом. Мы подружились.

Дать палитру друзей? Композиторы: Аля Пахмутова и Коля Добронравов, старые добрые друзья.

Я дружу со своими коллегами – артистами. Они меня называют «папаша». А я их называю «сынки». Это – это уже помянутые – Лева Лещенко, Володя Винокур, Саша Розенбаум.

Фото из архива Газманова.

«Я занялся рэкетом»

– Как вы считаете: нужен ли нашей стране министр культуры и министерство культуры. И – ваше отношение к Губенко?

– Я хочу вам сказать, что Губенко раньше всех предусмотрел ситуацию, которая должна произойти в Союзе. Когда республики только говорили о своем суверенитете, он первый предусмотрел сегодняшний МЭК (межреспубликанский экономический комитет) и первый создал совет министров культуры.

Теперь по тому же принципу создали министерство внешних связей. Панкин хотел создать такой же Совет министров. А у Губенко эта структура работает уже давно.

– А меценаты нужны нашей культуре?

– Я, например, знаю, что сейчас пытаются создать при Фонде культуры Ассоциацию меценатов. Это прекрасная идея. Потому что все ринулись быть спонсорами конкурсов красоты. Но разумные люди, скажем тот же Морозов, не просто давали деньги на девочек или на балет или на что-то. На духовность в обществе.

Савва Морозов.

Если сегодня говорить о духовности, то это прежде всего обездоленные дети, сироты (хотя это слово отвратительное), это наши инвалиды и старики.

С ужасом я увидел по телевидению сюжет о том, что в Москве открыт пункт кормления бездомных стариков. Как собак бездомных. Бедные старики с этой похлебкой. Их показывают по телевизору.

Такой позор! Национальный. Позор государственный. Хотя я благодарен тем людям, которые подумали об этом и хотя какую-то часть накормили.

Наши будущие знаменитости, студенты Российской академии художеств, не могут работать – у них нет кистей. И сколько бы ни устраивал выставок Глазунов, он не сможет обеспечить всю свою академию, всех своих студентов. Не может.

А у государства денег нет. Кто это может сделать? Меценат. Спонсор (как их называют). Они бы это и сделали, но не знают, что такая необходимость. Потому что детские дома у нас закреплены за шефами, не за спонсорами.

Я призывал Ивана Степановича Силаева к активной помощи в создании Ассоциации воспитанников детских домов. Приглашал в «свои» детские дома (в Тульской области). Я спонсирую их не только материально. Я и в правовом отношении их спонсирую, борюсь за их права. Скажем, в Ясной поляне детдом (который хотели вывезти и построить для интуристов рядом с усадьбой Льва Николаевича пансионат). Я не допустил этого. И горжусь этой акцией. После смерти моей мамы (в 1991 году) я приехал в Тулу и взял дошкольный детский дом. У меня теперь два таких.

«Глас ребенка – глас божий».

Вот я организовал такую статью в бывшей «Советской культуре», ныне газета «Культура», под названием «Глас ребенка – глас божий». Но откликов никаких. С одной стороны думаешь: надо рассказать. С другой: «Надо же – о себе рассказывает. Видите ли он хороший, а мы все плохие». Я занялся таким, грубо выражаясь, рэкетом в своем бизнесе. По согласию. Перед заключением новой сделки я говорю: «Можете выделить некоторую сумму от контракта на помощь детским домам?» И все с удовольствием это делают. Будет у вас время, побывайте в этом яснополянском детском доме. Прямо напротив музея-усадьбы.