Свои продают дороже

— Просто мое лицо вам примелькалось. Эффект головы в ящике, — механически отвечал растерянный змеесын. Проходя мимо столовой, он приглядывался к гостям. То ли думал встретить знакомых, то ли искал русскую красавицу.

Его узнавали, перед ним расступались. Из-под ног стреляли маслины.

КАК ДЕЙСТВОВАТЬ ПО ЖИЗНИ

Незнание закона не освобождает от ответственности. Зато знание — запросто.

СТАНИСЛАВ ЕЖИ ЛЕЦ

Ни облизать змеесына, ни охмурить, ни понравиться ему Татьяна не смогла. Все испортил двурушник Сохадзе.

Они с Дмитрием, две известные «телевизионные головы», сразу же узнали друг друга и, ощутив зрительский интерес, потянули одеяло на себя. Один скажет речь и выпьет, второй скажет речь и пригубит, из вежливости дадут еще кому-нибудь сказать, а потом снова: один, второй.

На гостей змеесын произвел самое благоприятное впечатление, и Татьяне это даже нравилось. Если бы только Дмитрий не вызвался подвезти издателя-кровопийцу с поминок.

Она слышала, как торопливо ковылявший за ним Сохадзе говорил:

— Димочка, я столько интересного тебе должен рассказать про папу!

Двух мнений быть не могло: издатель-кровопийца выбирал наследника авторских прав. С кем сторгуется, того и поддержит. Поэтому Татьяна не удивилась, когда на следующий же день Сохадзе заявился к ней с утра пораньше, без звонка. Она по-свойски усадила издателя на кухне и, приглядевшись к его опухшей физиономии, молча налила коньяку в фужер и поставила блюдечко с подсохшими со вчерашнего дня ломтиками лимона.

— Поправляйтесь, я сейчас.

Шишкинские визитки лежали под стеклом на письменном столе, сразу две: на одной он значился начальником службы безопасности АОЗТ «Галант», на другой — директором ЧОП «Запал» (двусмысленное названьице.

Куда запал? Или — на кого?). Телефоны на визитках были разные: запаловский, судя по номеру, сотовый, и она позвонила по нему, чтобы наверняка застать Шишкина, будь он хоть в сортире. Под ложечкой ныло; казалось, что Сохадзе подкрался к двери и подслушивает.

— Он у меня, — сказала Татьяна, когда в трубке алекнул стертый голос.

— Сохадзе? — угадал Шишкин.

— Да.

— Значит, как договорились. Через час, не раньше.

— А раньше я и не успею, — ответила Татьяна и, не прощаясь, положила трубку.

Вернувшись на кухню, она застала издателя-кровопийцу за известным ей занятием: сосредоточенно закусив губу, тот посыпал половинку лимонного ломтика сахаром, Половинку — молотым кофе. Руки тряслись, отчего продукты сыпались даже равномернее.

— Это Николай Второй придумал, — сообщил Сохадзе, употребив коньяк и закуску.

Татьяна еще не придумала, как уломать его заехать к Шишкину на небольшой дружеский допрос, возможно, с пытками (черт его, Шишкина, знает!). Во всяком случае, вступительную часть пора было заканчивать, и она спросила в лоб:

— Что, Георгий Вахтангович, не сошлись в цене с Димочкой?

Сохадзе не стал притворяться:

— С ним сойдешься… Главное, на телевидении его как хотят надувают с гонорарами, он сам жаловался. Но судиться с телевидением ему слабо: наемный работник, авторских прав не имеет. Выкинут в два счета и возьмут другого ведущего. А с Сохадзе судиться можно, Сохадзе он ничем не обязан.

— Я с вами судиться не собираюсь. Володя вам доверял, так пускай все остается, как при Володе, — сказала Татьяна, прекрасно понимая, что надо было начинать с вдвое большей суммы. К счастью, у нее имелись пока что неизвестные кровопийце козыри, и можно было обойтись без базарной торговли.

— Ну, матушка, ты хватила! — начал Сохадзе. — Если хочешь знать, он судиться-то собирался из-за половины, а оставить, как при Володе, и не мечтал!

— Валяйте, судитесь, — равнодушно сказала Татьяна. — А я найду, кому продать тринадцатый роман!

Сохадзе изумленно хрюкнул и с полминуты молчал.

Татьяна его не торопила.

— Врешь, — наконец выдохнул кровопийца. Татьяна не сомневалась, что он уже успел подсчитать будущие прибыли. — Двенадцатый вышел только три месяца назад, а Володя был не молодой, чтобы клепать их один за другим!

— Вру я процентов на тридцать, — не стала скрывать Татьяна. — Сто страниц у него в чистом виде, а остальное расписано по главам.

— Это называется синопсис, — подсказал Сохадзе. — Неплохое наследство тебе обломилось: посмертный роман Морского Змея. Годами можно кормиться! Но все равно, Тань, то, что ты просишь, нереально. Мне же придется нанимать «негра», чтобы дописал, и ему платить.

— Вот и заплатишь, — перешла на «ты» Татьяна. — Потратишь одну стотысячную из того, что успел на Володе заработать.

Избежать Торговли все же не удалось. Кровопийца и ныл, что издательский бизнес нынче в кризисе, и неявно угрожал: мол, тот наследник, которого я поддержу, получит, кроме авторских прав, и все имущество.

— Ты поддержишь меня, никуда не денешься, — мстительно сказала Татьяна. — О тринадцатом романе никто ничего не знает. Если все достанется сыну, я отложу его себе на старость или вообще выброшу.

— Так вот как ты хранишь память… — взвился Сохадзе.

Татьяна не дала ему закончить: