Свои, родные, наши!

Мирить их, заступаться за Егора Михаил Иванович не собирался. Хватит, намирился уже на своем веку! Вон, мирил-мирил Лилю и Родиона, а что из этого вышло?! Нет, пусть молодые сами со своей жизнью разбираются. А он будет наблюдать со стороны и ни во что вмешиваться не станет. Со всем будет соглашаться.

И Михаил Иванович только плечами пожал – однако не стал спорить, когда Кира сообщила, что будет теперь жить в мансарде. Конечно, ее надо отремонтировать, привести в порядок, но она переедет из своей комнаты сюда. Здесь ей спокойней.

Говоров согласился. В конце концов, Кира теперь в этом доме хозяйка…

* * *

Сергей и Лиля виделись каждый день. И обоим было так странно, что двадцать лет жизни прошли вдали друг от друга, а главное – так же пройдет и дальнейшая жизнь!

«Наверное, единственное, за что мне стоит благодарить собственную глупость, из-за которой я поддалась на уговоры Германа, так это за то, что в мою жизнь снова вернулся Сережа, – думала иногда Лиля. – Конечно, только как друг, но все-таки вернулся!»

Она и сама не знала, радует ли ее или огорчает именно это определение их отношений – просто друзья…

Сергей выполнил обещание и отвел Лилю к своему издателю. Очень барственный и в то же время приветливый, по-старинному галантный, Иван Илларионович Ростопчин сказал, что «Дом с лилиями» прочел, одобрил и будет издавать. Тираж, правда, окажется невелик – книга ведь на русском языке, читательская аудитория не бог весть какая обширная, и гонорар сможет заплатить только в тысячу фунтов.

Услышав это, Лиля онемела. Эта сумма для нее была непредставимо огромной!

Необыкновенно счастливая, вышла она от издателя, но уже на улице привычная грусть овладела ею. И когда провожавший ее Сергей спросил, почему она так печальна, ведь сейчас все очень хорошо складывается, Лиля коротко объяснила:

– Потому что всем этим я не могу поделиться со своими родными. Понимаешь?

– Понимаю. – Сергей сочувственно приобнял ее за плечо. – Скучаешь?

– А ты как думаешь? – Лиля тяжело вздохнула. – Папа с Кирой со мной не разговаривают, маме с Шульгиным звоню – постоянно срывается…

– Да, прослушка не дремлет! – едко усмехнулся Сергей.

– Вот так вот и живу, – проговорила печально Лиля, – как между небом и землей. Здесь я не человек, потому что эмигрантка, а там не человек, потому что предательница. Вот только Аришка меня и держит на этом свете. И ты, Сережа…

Сергей остановился, повернул Лилю к себе. Лиля посмотрела ему в глаза и сказала:

– Знаешь, то, что ты для меня сделал, я никогда не забуду…

Сергей наклонился, поцеловал ее в щеку – и вдруг выпалил:

– Я завтра утром улетаю. Командировка заканчивается, мне нужно возвращаться в Союз.

Лиля даже пошатнулась от неожиданности:

– Подожди… значит, сегодня наш последний день? И… вечер?

В голосе ее звучала робкая надежда. Но Сергей покачал головой:

– К сожалению, есть кое-какие формальности, которые мне нужно уладить до отъезда. Так что… попрощаемся сейчас.

– Прямо здесь? – Лиля растерянно оглянулась.

Они уже были недалеко от дома. Неужели он не зайдет хотя бы на минуточку?..

Сергей сдержанно кивнул:

– Да. Пиши мне. Хотя бы одно слово. Хотя бы раз в месяц. И я буду знать, что у тебя все хорошо.

Лиля прикусила губу. Хорошо? У нее все хорошо?! Здесь, в чужой стране, и… и без него?!

Слезы закипали в глазах, но она постаралась усмехнуться:

– Какое слово?

– Ну, это уж ты сама реши, Карамелька, – улыбнулся в ответ Сергей, снова чмокнул ее в щеку – и ушел.

Лиля смотрела вслед – и ей казалось, что несчастней минуты не было в ее жизни…

На другой день Лиля осталась дома. Эти тысяча фунтов, этот внезапный подарок судьбы, давали небольшую передышку. Теперь можно какое-то время спокойно поискать работу, а не кидаться сломя голову в первый попавшийся ресторан, соглашаясь на самую низкую оплату. Хотя, с другой стороны, что она умеет, кроме как мыть посуду? Вот и сейчас она именно этим и занята…

Лиля невесело усмехнулась. В эту минуту раздался звонок в дверь.

– Ариша, открыто! – крикнула она, подумав, что это звонит дочь, которая вот-вот должна была вернуться из школы.

Однако в комнату вошел Сергей… с букетом лилий в руках!

Лиля только тихо ахнула от изумления – и бросилась к нему.

– Это я, – пробормотал Сергей – и они вдруг принялись целоваться так, как целовались только в юности… Нет, они не могли, не умели целоваться так в юности, потому что были еще слишком наивны, неопытны, а теперь это были поцелуи мужчины и женщины, которые поддались страсти и не могут оторваться друг от друга.

Сначала Сергей обнимал ее одной рукой, потом уронил букет и прижал Лилю к себе так, что она дышала с трудом, но не вырывалась, а только шептала между поцелуями счастливо:

– Сережа, Сережа…

Наконец он чуть отстранился:

– Я в аэропорт. Самолет через два часа. Я просто не мог тебя еще раз не увидеть и не поцеловать…

Она смотрела, слушала, улыбалась блаженно.

– Лилька, я двадцать лет тебя ждал! – горячо говорил Сергей. – И как трус бежал вчера. Боялся напроситься в гости, думал, что… думал, что снова меня прогонишь!

Лиля покачала головой:

– Сейчас я бы не прогнала.