Своя Игра

— Полови… Ша-Оран, а сколько тебе лет?

— С утра пятнадцать стукнуло. А кое-кто мог бы помимо волшебных пенделей и еще что-нибудь подарить.

Сказать, что мне было стыдно, это ничего не сказать. Вот ничего говорить и не буду. Потому как стыдно мне не было.

И вообще, сами они виноваты — нечего честных девушек всякими разными словами ругать. Их только хвалить нужно. Ладно, можно и "всякими разными", но хвалить.

Что значит, хвалить особо не за что? А за красоту? Честность? Скромность?

И это я, между прочим, аркатов первая заметила. Вернее, не заметила. Вернее… Блин горелый. Засекла, короче.

Как оказалось, эти козлы зеленые использовали вовсе не иллюзии, иначе вампиры бы их точно почуяли. Все было куда проще — но стоит отдать должное их мастерству — чертовы маги просто отводили окружающим глаза. У попавшего под это заклятие возникало непреодолимое желание любоваться чем угодно — краской стен, изменяющейся вслед настроению Половиныша, выщерблиной в дощатом полу, пылающим факелом, собственным отражением в недооблизанной ложке — лишь бы только не смотреть на самого мага. Почему аркатов, а скорее, их тень заметила я, никто так и не понял, тем более что на моем запястье, блокируя магию, до сих пор находился сиболь. Возможно, все дело в моих меле, щедро транслирующих мне и силу, и способности. Впрочем, это не важно. Вернее, не это важно.

Если честно, я не сразу поняла, что же не так с Половинышем. Этот мальчишка, до того при любом удобном и неудобном случае пытавшийся залезть ко мне на колени (что при его росте и весе было для меня весьма затруднительно) и чмокнуть в щеку, сейчас же старательно уворачивался, не позволяя даже растрепать себе волосы. Еще и огрызался при этом. А его лексикон и вовсе приводил в ужас.

Да уж, с кем поведешься…

Тоже мне великие герои. Не могли при ребенке свой язык за зубами держать. Вот и выходит, что вернувшийся Ша-Оран впитал чуть ли не на подсознательном уровне все то, что услышал, хоть и не особо понял Половиныш. И слова эти весьма ему понравились, чего не скажешь об остальных аркатах, объявившихся в нашем подполье.

Стоило незнакомцам открыто заявить о себе, заявившись прямо к обеду, как Лидатей со товарищи от удивления рты разинули, так и не донеся до них ложки с приготовленным Маэйей мясным рагу. Рагу, кстати, исчезло и с ложек, и с блюда куда быстрее, чем я сумела опознать принарядившуюся в строгий брючный костюм Джанайю, а честные-пречестные глаза Президента не допускали каких-либо разночтений по поводу незапланированного перемещения продуктов.

Еще одного пришельца опознали меховрики, ломанувшись к нему всей толпой, радостно пища и цепляясь за белые свободные штаны, карабкаясь вверх и качаясь на тоненьком шнурке, стягивающем широкие полы серебристой туники. Молодой улыбчивый парень, заметив мое недоумение, рассмеялся и, откинув за спину перевитые яркими лентами пряди черных волос, согнулся в три погибели и весьма натурально закряхтел, перепугав разом всех меховриков.

— Хе-Край? — ошеломленно воскликнула я, наблюдая, как медленно тают иллюзорная борода и старческие морщинки.

— Он самый, — подмигнул мне аркат, щелчком пальцев успокаивая пушистиков и отправляя их за дверь.

С изгнанием меховрики не смирились: с яростным царапаньем приоткрыв створки, они облепили двери и, не смея войти, призывно (хоть и беззвучно) развевали рты и печально взирали на своего хозяина.

— Но… как? — только и сумела выдавить я, переводя взгляд с Хе-Края на Половиныша и обратно.

— Как-как? — возмущенно прошипел один из аркатов, вернее, его внезапно объявившийся черный воротник. — Путем неимоверных усилий, самозабвения и гениального ума. Оппозиции, естественно.

— Эй-ей-ей, — не остался в долгу Президент. — Что это еще за агитация на чужом избирательном округе?

— Пока всякие тут нелегитимные оппоненты сосиски жрут, истинные политики проблемы решают.

— Какие это проблемы?

— С поразившей нашу Долину эпидемией, — ответил вместо него аркат, недвусмысленно зажав Ирррру рот и положив вторую руку на болтающийся на своей груди нарханий хвост.

Бумер тоже поспешил сменить дислокацию, взлетев на плечо Полови… Ша-Орана.

— И ты, Брут? — с трагическим надрывом вопросил он.

— Чего брут?

— Не брут, а прут, — выдрался из чужих рук Ирррр. — Такие они Президенты, все подряд прут.

— Убью.

— Вот-вот. Уже и угрозы пошли.

— Швяшной, — рявкнул болезненно худой аркат с яркими желтыми глазами. — Не заткнешься, запрещу в Долине агитировать.

Прозвучало это вполне грозно, впечатлив даже Президента. Прошептав что-то Полу на ухо, лингрэ отложил на время предвыборную борьбу, приготовившись слушать.